Три метра над небом. Трижды ты

– Сегодня вечером я буду допоздна с друзьями, решил снять номер в «Хилтоне», так что завтра, прежде чем отправиться на свадьбу, я хорошенько искупаюсь в бассейне.

– На твою свадьбу! Смотри, не перепутай.

– Не перепутаю. Увидимся завтра. Возьми, Паоло: обручальные кольца понесешь ты… – Я передаю ему коробочку. – Наверняка завтра ты будешь шикарнее меня.

Паоло смотрит на коробочку с гордостью, словно на него возложена величайшая в мире ответственность.

И я еду в «Хилтон». Там я подхожу к стойке, беру ключи и поднимаюсь в свой номер на последнем этаже. Кладу костюм в шкаф. Туда же кладу ботинки и все остальное, необходимое для того, чтобы быть идеальным женихом. Потом я ложусь на кровать, чтобы немного отдохнуть, но не успеваю расслабиться, как рядом со мной звонит телефон.

– Добрый вечер. Вас здесь ожидает господин Гвидо Балестри.

– Да, спасибо, скажите ему, что я уже иду.

Я снова надеваю ботинки, беру ключи, закрываю дверь, вызываю лифт, и, пока его жду, пытаюсь представить себе, какой такой мальчишник они мне приготовили. Мне становится все любопытнее, и при этом меня охватывает приступ паники. Это мой последний холостяцкий день. Завтра я женюсь.

67

– Эй, а это что такое?

Гвидо стоит, прислонившись к черному «мерседесу» класса «Е».

– Эта машина привезет тебя туда, где тебя ждет сюрприз.

– Мне нравится.

– Тогда садись.

Я сажусь рядом с ним, впереди.

– Нет-нет, садись сзади. Сегодня водителем буду я.

– А это мне нравится еще больше.

Я пересаживаюсь назад, и Гвидо спокойно трогается с места.

– Вот, для тебя приготовили музыку. Послушай, какая вещь.

Он вставляет диск в стереопроигрыватель автомобиля, и из колонок сразу же начинает звучать музыка группы «Пинк Флойд».

– Ого, совсем неплохо, хорошее начало…

– Дальше будет только лучше.

Гвидо передает мне футляр от диска. На нем стоит подпись Скелло.

– Потом поймешь. Все в порядке.

Я читаю имена самых любимых моих исполнителей. «Неграмаро», Бруно Марс, Кортни Лав, Брюс Спрингстин, Лучио Баттисти, Тициано Ферро, Кремонини… Пока мы едем по городу, песни звучат одна за другой. Машина едет тихо; это стиль Гвидо – без резких рывков и торможений.

– Куда мы едем? Можно узнать?

Гвидо улыбается мне из зеркальца.

– Это сюрприз. На вот, возьми. Надень ее.

И он передает мне черную повязку на глаза.

– Мне нельзя смотреть, куда мы едем?

– Вот именно. Таков приказ самого главного босса.

– И кто он?

– Тот, кто помог мне организовать все это – друг, которого ты знаешь и который предоставил в распоряжение такой мир, что ты даже не можешь себе представить…

Я изображаю испуг.

– Ай-ай-ай! Хочу домой!

Гвидо смеется.

– Слишком поздно! Ты в плену. Надевай повязку, и все тут! Вот увидишь, ты об этом не пожалеешь.

– Значит, я должен доверять?

– Как всегда!

Я ничего на это не говорю, но, учитывая, чем все кончилось в последний раз, мне как раз стоило бы не доверять! Но я-то здесь! И я надеваю повязку и решаю развлекаться. Тем более что женятся всего раз в жизни, не правда ли? По крайней мере, я на это надеюсь.

– Эй, а кто он, этот самый главный босс? Ты сказал, что я его знаю… Или это мошенник? Или классный чувак? Это мужчина? Женщина? Скажи же мне, наконец, что меня ждет? Вечеринка с выпивкой, с наркотиками, с женщинами, с музыкой, с безумием?

Я слышу, что Гвидо смеется.

– И не только!

– Черт побери, мне нравится!

Я откидываюсь на сидение «мерседеса», а Гвидо жмет на акселератор, и тут же из стереопроигрывателя, как предупреждение, звучат слова Лучио: «Ты вспоминаешься мне такой красивой, какая ты есть, и даже, может, еще красивее…» Машина меня куда-то везет, я не сопротивляюсь, закрываю глаза под маской и слушаю эту песню, все еще невероятно актуальную: «Но есть кое-что, чего я не забываю… Всего одна улыбка, и я, взглянув в твое лицо, понял, что мне пришел конец. Нашу любовь унес ветер…» Ты воспел каждое мгновение страданий нашей любви, Лучио, и так идеально, так совершенно… Но что ты действительно испытал из того, о чем рассказываешь своей музыкой? Этот вопрос останется без ответа. Ты, Лучио, идеальный спутник каждого нашего вопроса, не находящего ответа. Любовь рождается и умирает безо всякой разумной причины, и в этом – ее прекраснейшая тайна, и та боль, которая меня все еще не отпускает. Мне не хватает воздуха, я приоткрываю окно, совсем чуть-чуть, и чувствую, что что-то изменилось. Я открываю рот и дышу полной грудью, ощущаю вкус жизни. Я узнаю эти места.

– Эй, да мы едем к морю…

Представляю, как Гвидо смотрит на меня из зеркальца.

– Так нечестно, ты снял повязку!

– Мне не нужно его видеть, я его чувствую.

Я продолжаю вдыхать этот воздух. Я дышу ветром, ароматом волн, запахом этого бесконечного пространства, представляю себе эту синеву, сопровождавшую меня всегда. Чувствую его слева и поворачиваюсь – словно для того, чтобы его обнаружить, и тепло солнца придает мне уверенности.

– Да, мы едем к морю.

– Не могу тебе ничего сказать.