Три мушкетера

Во время переправы миледи удалось распутать верёвку, которой были связаны её ноги; когда лодка достигла берега, миледи лёгким движением прыгнула на землю и пустилась бежать.

Но земля была влажная; поднявшись на откос, миледи поскользнулась и упала на колени.

Суеверная мысль поразила её: она решила, что небо отказывает ей в помощи, и застыла в том положении, в каком была, склонив голову и сложив руки.

Тогда с другого берега увидели, как палач медленно поднял обе руки; в лунном свете блеснуло лезвие его широкого меча, и руки опустились; послышался свист меча и крик жертвы, затем обезглавленное тело повалилось под ударом.

Палач отстегнул свой красный плащ, разостлал его на земле, положил на него тело, бросил туда же голову, связал плащ концами, взвалил его на плечо и опять вошёл в лодку.

Выехав на середину Лиса, он остановил лодку и, подняв над рекой свою ношу, крикнул громким голосом:

- Да свершится правосудие божие!

И он опустил труп в глубину вод, которые тотчас сомкнулись над ним…

Три дня спустя четыре мушкетёра вернулись в Париж; они не просрочили своего отпуска и в тот же вечер сделали обычный визит г-ну де Тревилю.

- Ну что, господа, - спросил их храбрый капитан, - хорошо вы веселились, пока были в отлучке?

- Бесподобно! - ответил Атос за себя и за товарищей.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Шестого числа следующего месяца король, исполняя данное им кардиналу обещание вернуться в Ларошель, выехал из столицы, совершенно ошеломлённый облетевшим всех известием, что Бекингэм убит.

Хотя королева была предупреждена, что человеку, которого она так любила, угрожает опасность, тем не менее, когда ей сообщили о его смерти, она не хотела этому верить; она даже неосторожно воскликнула:

- Это неправда! Он совсем недавно прислал мне письмо.

Но на следующий день ей всё же пришлось поверить роковому известию: Ла Порт, который, как и все отъезжающие, был задержан в Англии по приказу короля Карла I, приехал и привёз последний, предсмертный подарок, посланный Бекингэмом королеве.

Радость короля была очень велика, он и не старался скрыть её и даже умышленно дал ей волю в присутствии королевы. Людовик XIII, как все слабохарактерные люди, не отличался великодушием.

Но вскоре король вновь стал скучен и угрюм: чело его было не из тех, что надолго проясняются; он чувствовал, что, вернувшись в лагерь, опять попадёт в рабство. И всё-таки он возвращался туда.

Кардинал был для него зачаровывающей змеёй, а сам он - птицей, которая порхает с ветки на ветку, но не может ускользнуть от змеи.

Поэтому возвращение в Ларошель было очень унылым. Особенно наши четыре друга вызывали удивление своих товарищей: они ехали все рядом, понурив голову и мрачно глядя перед собой. Только Атос время от времени поднимал величавое чело, глаза его вспыхивали огнём, на губах мелькала горькая усмешка, а затем он снова, подобно своим товарищам, впадал в задумчивость.

После приезда в какой-нибудь город, проводив короля до отведённого ему для ночлега помещения, друзья тотчас удалялись к себе или шли в расположенный на отшибе кабачок, где они, однако, не играли в кости и не пили, а только шёпотом разговаривали между собой, зорко оглядываясь, не подслушивает ли их кто-нибудь.

Однажды, когда король сделал в пути привал, желая поохотиться, а четыре друга, вместо того чтобы примкнуть к охотникам, удалились, по своему обыкновению, в трактир на проезжей дороге, какой-то человек, прискакавший во весь опор из Ларошели, остановил коня у дверей этого трактира, желая выпить стакан вина, заглянул в комнату, где сидели за столом четыре мушкетёра, и закричал:

- Эй, господин д'Артаньян! Не вас ли я там вижу?

Д'Артаньян поднял голову и издал радостное восклицание. Это был тот самый человек, которого он называл своим призраком, это был незнакомец из Менга, с улицы Могильщиков и из Арраса.

Д'Артаньян выхватил шпагу и кинулся к двери. Но на этот раз незнакомец не обратился в бегство, а соскочил с коня и пошёл навстречу д'Артаньяну.

- А, наконец-то я вас нашёл, милостивый государь! - сказал юноша. - На этот раз вы от меня не скроетесь.

- Это вовсе не входит в мои намерения - на этот раз я сам искал вас. Именем короля я вас арестую! Я требую, чтобы вы отдали мне вашу шпагу, милостивый государь. Не вздумайте сопротивляться: предупреждаю вас, дело идёт о вашей жизни.

- Кто же вы такой? - спросил д'Артаньян, опуская шпагу, но ещё не отдавая её.

- Я - шевалье де Рошфор, - ответил незнакомец, - конюший господина кардинала де Ришелье. Я получил приказание доставить вас к его высокопреосвященству.

- Мы возвращаемся к его высокопреосвященству, господин шевалье, - вмешался Атос и подошёл поближе, - и, разумеется, вы поверите слову господина д'Артаньяна, что он отправится прямо в Ларошель.

- Я должен передать его в руки стражи, которая доставит его в лагерь.

- Мы будем служить ему стражей, милостивый государь, даю вам слово дворянина. Но даю вам также моё слово, - прибавил Атос, нахмурив брови, - что господин д'Артаньян не уедет без нас.