Три мужа для Кизи

Но, впрочем, Мохан меня не коснулся, руку отдёрнул. Сказал, как-то странно улыбнувшись:

– А я верил тебе! А ты тут бегаешь с чужими мужчинами по ночам!

Смешной! О том, что меня будут иметь твои братья, ещё раньше тебя, не думал? Или… им можно? Но мне нельзя выбирать?

– Ты… ты… – Мохан задыхался от возмущения.

Странный шорох откуда-то сбоку. Очнулся? Живой?!

Отчаянно посмотрела на неподвижного Сибасура. Приметила хвост змеиный, растворившийся между больших валунов. Не он…

И потерянно опустилась на землю возле ног жениха. Мне стало всё равно, что будет. Совсем всё равно. Да и… о чём я думала? Зачем ночью к реке пошла?! Мне этого не простят. Но ещё страшнее, что пыталась спасти человека, а он умер. Умер на моих глазах. То есть, не человек. Но, впрочем, не важно, кто он. Сиб был ранен. Ранен ужасно. Жизнь, которую я пыталась задержать в своих руках, но не смогла. Как это страшно!

– Ты… – продолжил Мохан, потом сердито мой подбородок сжал, больно, заставляя посмотреть на него. – Ты меня совсем не слушаешь?

– Он умер…

Хватка стала ещё больнее.

– Кто он тебе? – требовательно спросил младший жених.

Взгляд потупив, тихо сказала:

– Он сказал, что я ему будто сестра.

– С-сестра?!

Пальцы разжались. И юноша отступил от меня потрясённо.

Всхлипнула.

– Просто… просто он умирал. Только попросил ему тилак нанести… будто тилак. И умер.

Мохан долго молчал, а я не смотрела ни на него, ни на умершего. Светало вокруг в преддверии выхода друга лотосов.

– Что ты тут вообще делаешь? – спросил бинкар уже тихо. И присел напротив меня.

Робко посмотрела на него. Но он больше не пытался хватать меня. И бить не пытался.

– Ты не можешь сказать мне правду? – горько усмехнулся юноша, не дождавшись моего ответа. А ждал он долго.

Тяжело вздохнул.

– Больше не хочешь говорить со мною? Совсем?..

Вздохнула. Робко заглянула ему в глаза. Взволнованные. Мохан волновался за меня. И прежде… прежде старался заботиться обо мне. Да и… страшно было видеть его сердитым. Но ещё страшнее была эта тишина между нами. А я только-только привыкла, что с ним можно спокойно говорить о моих мыслях.

И тихо призналась:

– Я только видела страшный сон.

– А река причём? – спросил Мохан устало. – Сны ты могла и дома смотреть.

Быстро взглянула на него. На его веки опухшие. Волосы растрёпанные. Тюрбан одеть забыл. Так ему голову солнце напечёт, страшно. Не выспавшийся. Искал меня? Кажется, младший из женихов мог искать меня и волноваться за меня.

Тихо призналась:

– Мне приснилась река. И Сиба… и Сиб. Который умирал у реки.

– И ты пошла к реке? – растерянно выдохнул юноша. – Ночью?!

– Но я боялась… – вздохнула. – Мне страшно смотреть на чью-то боль. И вдруг… вдруг бы я ему помогла? Хотя бы помощь привела? Если бы сбылся сон? А сон сбылся. Только… – всхлипнула. – Я совсем не смогла ему помочь. Только просьбу выполнить. Простую.

И разрыдалась, вспомнив о страшном пути во мраке, о первом пути ночью через лес, да ещё и в одиночестве, о страшных лесных звуках. Но, впрочем, видеть смерть, которую не можешь предотвратить – намного страшнее.

Мохан вдруг пересел на колени и рванул вдруг меня к себе. Сжалась. Но бить меня жених не стал. Только крепко-крепко прижал к себе. Сказал тихо:

– Я думал, что ты совсем ушла.

И я застыла, не зная, что делать, когда меня обнимают. И что делать с его внезапным признанием. И что делать с тем, что пылкое сердце бинкара уже успело привязаться ко мне. Может, это и не любовь. Так… лёгкая симпатия. Может, он считает меня своей. Хотя и не только его. Но…

Но сердце у него билось неровно, когда он прижимал меня к себе. И я застыла растерянно, слушая биение его сердца.

Мохан вдруг прижал мою голову к своему лицу. Щекой уткнулся в мой затылок. Одною рукою обвивал мои плечи, другой – прижимал к себе осторожно мою голову. Так мы какое-то время сидели. Это было странно. Странно тихо внутри. Но почему-то не страшно. Только…

Всхлипнула. Жених вдруг потёрся щекою о мой затылок. И молча вытерпел все мои слёзы, которые мочили его плечо, стекали по его груди, капали на дхоти.

– Мерзкий Сиб! – проворчал вдруг Мохан. – Вот что ему стоило сдохнуть в другом месте?! Так тебя расстроил!

– Мохан! – возмущённо дёрнулась.

Но крепкие руки ещё сильнее прижали меня к себе.

– Не уходи, – едва слышно попросил юноша. – Дай мне забыть мой кошмар.

Вслед за потоками слёз пришла пустота. И слабость. Веки устало сомкнулись. Сквозь сон ощутила лёгкое касание пальцев к моей щеке. И что вдруг медленно опустилась. Оставшись лежать на ком-то тёплом. Слушая биение чужого сердца рядом с моим…

***

Зала дворца была усыпана драгоценными камнями: они изящными узорами вились на стенах, свиваясь в блестящие множеством граней и круглые разноцветные бока, они смотрели на всех с высоких-высоких потолков, они причудливыми цветами лежали на полу. Они странно мерцали от пламени многочисленных светильников, крепящихся к огромным металлическим или каменным узорчатым подставкам.