Три мышкетёра

– Заслушав дело "Народ Маусвиля против Марии Гауды, колдуньи", суд постановил, что подсудимая виновна по всем предъявленным ей пунктам обвинения, а именно: в общении с нечистой силой; в применении чародейских мазей и кремов с целью парализовать волю своего будущего супруга, и, наконец, в умерщвлении своего супруга колдовским способом, а именно с помощью чародейских снадобий. Подобно всем лицам, уличённым в колдовстве, Мария Гауда будет подвергнута смертной казни через сожжение на костре. Приговор будет приведён в исполнение в течение двух недель.

Ответом председателю было многоголосое "ах!", пронёсшееся по залу. Потом застучали отодвигаемые стулья: народ стал постепенно расходиться.

Глава тринадцатая,

в которой мы с Пройдохой проворачиваем наше первое совместное дело

У выхода из зала суда я расстался со своими друзьями. Мишель отправился провожать Мелиситу, а я решил составить компанию господину Гауде, младшему брату покойного господина Гауды, умерщвлённого наиковарнейшим образом своей собственной женой. Правда, сам господин Гауда не догадывался о том, что обзавёлся эскортом, поскольку я, боясь попасться ему на глаза, приотстал на несколько шагов. В упоении от своей победы, он не заметил преследования и привёл меня прямо к своему дому.

Решение проследить за свидетелем, показания которого сыграли решающую роль в исходе дела, не было абсолютно спонтанным. Ещё до того, как мэтр Кантале, адвокат обвиняемой, озвучил свои подозрения касательно подброшенного рецепта, я уже знал, что именно произошло. Я знал, что в деле действительно фигурировал убийца, но этим убийцей была не несчастная госпожа Гауда (она-то как раз была жертвой), а совершенно иное лицо. Лицо, которое могло извлечь немалую выгоду из происходящего. На роль злоумышленника больше всех подходил хитрый господин Гауда. Я не думал, что он отважился на убийство брата, скорее всего, смерть старшего Гауды была случайной, но негодяй очень быстро сообразил, как обратить внезапную смерть брата себе на пользу. Не исключено, что кроме желания вернуть себе отцовское наследство, у него были и другие мотивы, к примеру, желание отомстить отвергшей его мышке, но и одного мотива достаточно. И ведь что интересно, его коварный замысел удался. Негодяй знал, что делал, решив сыграть на суеверии, бытовавшем в ту пору в среде мышей. Нельзя было допустить, чтобы такое страшное преступление сошло ему с лап. В то же время я прекрасно понимал, что даже если мне удастся уличить господина Гауду в нечестной игре, на решении суда это никак не отразится. Приговор, скорее всего, будет приведён в исполнение в установленные сроки. Но я всё же решил проследить за ним, на всякий случай, а пока шёл, понял, что было бы непростительной глупостью не воспользоваться полученной информацией в своих собственных целях. Я даже придумал, как именно это сделать. Конечно, из всей затеи могло ничего не получиться, но попробовать стоило. Я решил разыграть небольшой спектакль, который послужит прелюдией к другому, более серьёзному спектаклю. Что же до дальнейшей судьбы коварного господина Гауды, то об этом тоже стоило поразмышлять на досуге. Но не раньше, чем я сведу счёты с ювелиром.

Вечером я поделился своими мыслями с Мишелем. Моя идея ему понравилась, и мы решили не откладывать её осуществление в долгий ящик. Основную роль в задуманном спектакле должен был сыграть Мишель. Себе я отвёл молчаливую роль статиста. Однако, хотя это и была роль второго плана, всё действие маленькой пьесы вертелось именно вокруг неё. Поэтому я с самого утра расположился за туалетным столиком в так называемой гримёрной и принялся экспериментировать с гримом. Я трудился несколько часов, прежде чем добился желаемого эффекта; но когда, надев парик и расшитый золотом зелёный камзол (вот когда пригодился обширный гардероб хозяина дома!), я в последний раз оглядел себя в зеркале, на меня смотрела точная копия господина Шевротена, королевского прокурора. Правда, я несколько уступал господину Шевротену в габаритах, но в данном случае это не имело значения.

Дабы не томить читателя, скажу, что мой план состоял в том, чтобы немного припугнуть уже успевшего расслабиться и празднующего победу господина Гауду королевским прокурором, якобы проявившим не свойственную ему проницательность и, пусть запоздало и только с подачи адвоката Кантале, но всё же раскусившим коварного преступника. Мы рассчитывали на то, что ради спасения своей драгоценной шкуры злоумышленник согласится поделиться с умным прокурором малой толикой унаследованных от старшего брата богатств.