Три небылицы за постой

– А это ещё не всё! – мотает головой монах. – Из большого полена, что попало в руки хорошего мастера, получился ларец резной, всякими узорами изукрашенный. Вынес он ларец на рынок, и купил его благочестивый человек, который собирался ехать на богомолье в Святую землю. Долго он туда добирался – и на конях ехал, и на кораблях морских плыл… И вот, попал он в город Иерусалим. Совершил там все обряды, какие положено, а на память о хождении своём решил набрать в ларец святой земли. И только пригоршню всыпал, как сверкнула молния, грянул гром, и встал я, такой, какой есть, перед всеми, цел и невредим.

– Эх, а что было бы, если бы той землёй все сделанные из тебя дубовые лавки и столы посыпали! – рассуждает старуха. – Сколько бы народу прибавилось!

Монах не сдаётся, рассказывает дальше:

– …Диву дались люди, чудо такое узрев. И доныне многие мне не верят…

– А я – верю! – бьёт себя старуха в грудь кулаком. – У нашего соседа-богатея сын Агафон рос – пень-пнём, полено-поленом. А отец его в город повёз, в чей-то ларец пригоршню денег всыпал, и свершилось чудо: обтесался Агафошка, обстрогался, и теперь там в больших чинах состоит. А жаль, право дело, что благочестивый человек успел всыпать в ларец всего одну пригоршню святой земли. Всыпал бы три – ты бы, сейчас, небось, в архимандритах ходил бы!

Приуныли путники – ничем им ушлую бабку не пронять. И начал свой рассказ солдат:

– Как призвали меня на службу военную, так сразу же и назначили полковым барабанщиком. Эх, и тяжело мне пришлось на этой службе! Барабанить приходилось дни и ночи напролёт. Наш генерал, как сядет свои военные планы составлять, сразу же велит прислать барабанщика, потому как привык, чтобы у него прямо над ухом на барабане дробь отбивали. Сам не раз видел такое: начинаю колотить в барабан, он тут же что-то дельное пишет, строчит пером без передышки. Остановлюсь – всё, ничего умного придумать не может. А перед главными сражениями, мы, случалось, сразу по двое, а то и по трое подле него в барабаны били. Иначе и нельзя – вся баталия пойдёт насмарку. Бывало, как начнём втроём лупить – нам только палочки взамен сломанных успевают подавать, да кожу на барабанах латать. Как-то был случай, барабанил генералу я один. И ненароком пробил кожу. Пока прислали мне замену, генерал какую-то свою самую главную мысль потерял. А мысль, брат, это такая штука, что ежели её потерять – потом хоть целый полк на розыски посылай! И вот нам, барабанщикам, потом три дня без передыху пришлось по всему штабу лазить, мысль искать. И, знаешь, нашли! Да! Правда, она уже запылилась изрядно, но, всё равно, в дело пошла…

– Это ещё что! – подхватывает старуха. – Мой-то дед тоже мастер терять всё, что ни попадя. Пока по его башке скалкой не побарабанишь, ничего не вспомнит. Он уже и шапку, и кафтан терял, а был случай, корову нашу потерял. Да! Тоже три дня искали. И нашли в хлеву у одного тут супостата, по прозвищу Генерал. Гляжу, корова стоит сытая, подоенная, даже не запылилась. А тут он подвернулся – Генерал, значит… Ох, и дробь я на нём выбивала, как на барабане – две дубины пополам. А уж как шкура Генералова трещала и лопалась… Страх один!

– …Потом перевели меня в пушкари, – продолжает солдат. – Назначить-то назначили, а стрелять-то не из чего! Из арсенала пушки вовремя не подвезли, а тут – баталия на носу! Что делать? А мы сами их начали ладить – из лозы плести навроде длинных корзин. Денёк посидишь, поплетёшь – готова пушка. Два дня работы – гаубица. Порох не завезли? Не беда! Вместо пороха опилки берёзовые да осиновые пошли в дело. Вот так и стреляли: опилок в пушку засыпали, вместо картечи – мочёных яблок или картошки варёной по-военному – в мундире, ещё горячей – кинули, пыж из мякины забили, фитиль поднесли – бабах!!! У нашего супротивника – полный испуг, паника и сдача в плен. Идут, руки кверху поднявши, белым флагом машут, дескать, помилуйте нас, несчастных, сдаёмся…

– Так, это и у нас в деревне такое бывало… – снова кивает старуха. – Знамо дело! Вон, Федора, что через три двора от нас живёт, нынешней весной всей деревне устроила капустную баталию. Капусту квашеную позапрошлогоднюю из погреба выволокла, и у себя прямо посреди двора из кадки вывалила. А от неё такой дух пошёл – даже вороны, что близко оказались, на лету попадали. И, вот, мы всей деревней пошли к ней а плен сдаваться: убери, ради бога, свой боеприпас, а то ждёт всех нас погибель скорая и лютая!