Три осколка луны

Забыв об опасности и опустив ружья, Гордеев и Алексей обошли дом; свист уходил от них и теперь доносился с другого конца сада, точно путал следы, кружил двум спутникам головы, заводил их в западню.

– Это он открыл для нас дверь, – тихо проговорил Гордеев. – Мастак на этакие штучки. Не удивлюсь, если он все знал заранее и теперь специально дразнит нас… Ты хороший стрелок?

– Хороший, – без ложной скромности ответил Алексей. – В армии из «калаша» на отлично всегда стрелял. Из ружья тоже – с отцом на охоту с юности ходил.

– Это радует.

Теперь свист был едва слышен; припев звучал уже в третий раз, кажется, свистуну было жаль расставаться с мелодией, и он специально затягивал удовольствие. У одного из деревьев, на земле, лежали срезанные ветви.

– Может быть, с двух сторон? – предложил Алексей и тотчас же отрицательно покачал головой: – Нет, это глупо…

– Чрезвычайно глупо, – сухо откликнулся Гордеев. – Разделяться никак нельзя. Тем более если он тут не один.

Они вновь обходили дом и уже заворачивали за угол – к крыльцу. Гордеев успел пробормотать: «Сожгу все к едрене фене!» – когда прямо на них вышел высокий пожилой человек, абсолютно седой, с садовыми ножницами и тростью, на которую он опирался.

Так они стояли не менее минуты – два человека, выбросившие вперед по стволу, суровые, готовые к бою, и пожилой мужчина благородной наружности с гигантскими ножницами и тростью, едва ли понимавший, что происходит в его тихом и прекрасном саду.

– Кто вы? – наконец пролепетал он; задержав взгляд на ружьях, растерянно посмотрел на незваных гостей. – Как… сюда попали?

– А кто вы? – грозно спросил Алексей.

– Простите, – человек несмело улыбнулся, – вы… воры?

Гордеев неожиданно рассмеялся.

– Мы похожи на воров? – спросил он у седого человека, а следом обратился к Алексею. – Думаю, похожи. И не то чтобы на воров – на самых отчаянных бандитов.

Алексей, еще плохо понимая, к чему клонит его спутник, тоже улыбнулся.

– Вы Федор Иванович Скороходов? – опуская ружье, спросил Гордеев.

– Да, но…

Петр покачал головой:

– Простите нас за вторжение. Мы… как бы это сказать… пошли на зверя, крупного зверя, а вышли на вас… Ошиблись.

– Но… – дрогнувшим голосом, протянул хозяин дома.

– Простите, простите, простите. – Гордеев перехватил рукой дуло ружья, принадлежавшего Алексею, и опустил его. – Ах, Федор Иванович, мы охотились на кабана. Вы знаете, очень опасный зверь. У него крепкая шея, лоб – броня, и два отточенных клыка, которыми он легко может распороть охотнику брюхо. Да что там брюхо – разорвать грудную клетку, как плетеную корзину.

– О каком звере вы говорите? Что еще за кабан? – Пожилой человек немного пришел в себя. – Кто вы, наконец? И что делаете в моем доме?

Мужчины переглянулись.

– Мы – знакомые Павла Анисимовича Панова, – с расстановкой объяснил Гордеев. – И его сыновей. Приехали поохотиться в ваши края. Только не на уток, как другие, а на кабана. Но больше охоты я люблю слушать хорошие истории. – Для пущей уверенности, что он не вор и не бандит, Гордеев приставил ружье к стене дома. – Я, знаете, очень увлечен Африкой. Вчера мы разговорились за чашкой чая у Пановых, и они мне сказали, что есть такой знаменитый человек, Федор Иванович Скороходов, врач, работавший в Африке много лет, изъездивший ее вдоль и поперек. Он-то может такого порассказать, о чем другие и слышать не слышали. Мы постучались, а калитка оказалась открытой. И вот теперь здесь, перед вами…

Поставив ружье на приклад, Алексей улыбался, глядя на носки своих башмаков.

– Фу, господи, – пробормотал Скороходов, – а я-то уж было подумал невесть что… Напугали… Но почему с ружьями… наперевес?

– А мы и впрямь охотились на кабана, Федор Иванович, мы даже видели его, – продолжал Гордеев, – да вот неудача: упустили. Мы только видели, как он в эту сторону рванул, а потом исчез. Дом-то ваш на обочине. Бывали случаи, когда дикие звери с перепугу забирались на участки.

– Вы… издеваетесь?

– Никак нет, Федор Иванович. В описанных натуралистами случаях и жертвы бывали…

Подозрительно взглянув на Алексея, Скороходов оперся на трость и обратился к Гордееву:

– Собственно, что вы хотите узнать? Я, видите ли, не самый близкий друг Павла Анисимовича Панова, последние лет этак двадцать пять. К его семье, конечно, я отношусь очень даже хорошо, мой покойный сын был близким другом Вениамина, но с Пашей, знаете…

– Да мы с Пановым-старшим и сами шапочные знакомые: Бог с ним, с Павлом Анисимовичем, нам бы послушать про ваше путешествие…

– Какое такое путешествие?

– Панов нам рассказал, что вы жили в племени, у аборигенов, это правда?

– Правда.

– А еще он рассказал, что вы… столкнулись с явлением, которое вот так, запросто, в повседневной жизни не встретишь. Это тоже правда?

Скороходов с любопытством посмотрел на собеседника:

– Вот вы к чему…

– Расскажите, Федор Иванович, – заискивающе попросил Гордеев. – Очень хочется послушать.

Скороходов понимающе покачал головой.