Три плюс одна

Юрец принял у Толика трубку, сделал затяжку и передал дальше по кругу. Луиза, вдохнувшая дым после Фани, закашлялась. Запах был противным, и когда очередь дошла до Ника, вдыхать он не стал, но и не отказался напрямую – Луиза же не отвергла эту часть посвящения в члены племени. Ник просто поднес тлевшую трубку к губам и через миг передал дальше. Мирон с Аскером поступили также. Вдруг по ушам ударило, будто дым все же попал в мозг: за деревьями, где осталась машина, загрохотало, застучало и принялось мелодично подвывать – это вездесущий Юрец успел сбегать и во всю мощь запустить музыку через колонки в специально открытых дверцах. Лесную тишину порвало в клочья. Бизончик стал дергаться в рваном танце, окружавшие его три девушки подхватили, «дворик» перед пещерой превратился в танцпол. Бизончик неистовствовал. Его энергией можно было вскипятить и выпарить озеро. Кстати, было бы очень удобно, чтобы на обратном пути не пользоваться опасным плотом. Пресс и огромные плечи Бизончика ходили ходуном, ноги выбивали ритм… точнее, вбивали, будто хотели достучаться до Америки, и после каждого удара в земле оставалась ямка. Рядом медленно, как в трансе, качалась и водила раскинутыми руками Оленька. Ее переполняла чувственность, каждое колыхание грудью, чуть прикрытой маечкой, звало к приключениям, каждое движение бедра рождало в груди огонь и сводило живот. Когда руки поднимались, вместе с ними взлетала майка, но танцовщицу это не волновало. Она т-а-н-ц-е-в-а-л-а. Для нее настал тот случай, что описывается фразой «И пусть весь мир подождет». Потому что плевать на мир. Если он хочет, пусть не ждет, а идет куда-нибудь, например, на фиг. Все равно. Поскольку нет ничего главнее танца – когда человек отдается ему весь, до дна… и даже немного больше.

Рита и Фаня, как и Бизончик, тоже отрывались вовсю: то, что творили руки, ноги, головы и поясницы, не поддавалось не только описанию, но и разумному объяснению. Рядом извивался вернувшийся Юрец. Толик вновь затянулся из трубки и понес ее Анфисе.

Луиза на миг осталась одна. Очнется? Ник попытался поймать ее взгляд.

Она едва оглянулась на них, недавно единственных своих приятелей, и подключилась к танцу. Кажется, ей было хорошо.

Ну и ладно. Ник тоже стал пританцовывать. Девиз сегодняшнего дня – получать удовольствие от жизни. Луизе хорошо. Хорошо? Хорошо! Вот и хорошо. Осталось как-то сделать, чтобы ему тоже стало хорошо.

Увы, от того, что Луиза сейчас почти счастлива, лучше на душе не становилось.

Рядом начал грузно притоптывать Мирон. Секундой позже Аскер бросился в круг танцующих, где произвел маленький фурор: его темпераментная квазилезгинка прекрасно вписалась в бешеный ритм музыки, и на время он стал центром внимания. Затем из центра его сместил Юрец – на удивление хлипкий и немного нескладный парень оказался предельно гибким, он виртуозно выделывал коленями коронные па Элвиса Пресли и один в один копировал лунную походку Майкла Джексона. Ретро-стиль, положенный на современные ритмы, удался на славу, но танцор быстро выдохся, и его снова сменил Аскер.

Мирон изображал робота – тоже нашел лучшее применение своим талантам, которые на танцевальном поприще отсутствовали полностью. Но сейчас не требовалось уметь, каждый танцевал не телом, а душой. Невозмутимые отрешенные лица придавали зрелищу нотку безумия.

Ник ничем не уступал остальным. Он тоже страшно изгибался, грозя в какой-то момент не учесть возможности организма и переломиться, и почти неуправляемо раскидывал конечностями, как осьминог на сковородке. И ему вдруг стало хорошо. Вопреки логике. Назло рассудку. Хо-ро-шо!

Одни веселились, потому что им действительно весело, другие – за компанию. Ник был из последних. Пусть все идет как идет. Жизнь не кончилась, она продолжается. Мало того, она прекрасна!

Толик подхватил Луизу за руку и потащил вокруг дерева с Анфисой, приглашая остальных присоединяться к змейке. Вскоре круг замкнулся, и змейка превратилась в хоровод вокруг дерева. Ник оказался рядом с Луизой. Само получилось? Ну, если чего-то хочешь… В моменты, когда хоровод двигался, их руки встречались. Привязанная к стволу Анфиса только добавляла картинке сюрреализма.

«Как туземцы вокруг жертвы», – припомнилось из виденного в кино.

В мозгах колотил бешеный ритм, сердце выпрыгивало. А ведь и вправду – здорово! Как же хорошо просто двигаться, ни о чем не думать, обо всем забыть… Может, это и есть счастье?

– Анфиса, – прокричал Толик «преступнице», с завистью глядевшей на веселившийся хоровод и уже, наверное, сто раз проклявшей глупое бунтарство, – тебе как будет удобнее: запачкаться или сохранить одежду чистой?

– Это самый идиотский вопрос из всех, которые я слышала в своей жизни, – объявила та. – А сам как думаешь?

– Ясно. Нет проблем. Юрец, Бизончик, подготовьте мишень.