Три покушения на Ленина

«Платен Фриц Петрович, 1883 года рождения, беспартийный, уроженец г. Берлина, немец, преподаватель педагогического института иноязыков, проживает по ул. Горького 81 кв. 13.

По данным 5 отдела УНКВД МО Платен Фриц Петрович подозревается в шпионаже в пользу одного из иностранных государств.

Платен в 1923 году прибыл в СССР из Германии как политэмигрант. В Москве имеет большой круг знакомых среди иноподданных. Поддерживает письменную связь с лицами, проживающими за границей. Жена Платена Ф. П. в 1937 году арестована органами НКВД и осуждена за шпионаж.

На основании вышеизложенного Платен Ф. П. подлежит аресту».

Чудовищнейший документ! Мало того, что переврали фамилию, место рождения и национальность, энкавэдешники даже не знали, откуда он прибыл в СССР. А чего стоит фразочка: «Подозревается в шпионаже в пользу одного из иностранных государств»! Какого именно? И где доказательства? Впрочем, тогда рассуждали просто: был бы человек, а статья найдется. Найдутся и доказательства. А не найдутся, так подследственный придумает сам и такого на себя наговорит, что и не снилось.

Свое дремучее невежество и, если хотите, леность, порожденную бездарностью и безнаказанностью, все эти майоры, лейтенанты и генералы даже не пытаются скрасить или, хотя бы для проформы, спрятать концы в воду. Буквально через страницу подшита анкета арестованного, где фамилия пишется уже через два «т», и родился он, оказывается, в Швейцарии, и подданство у него швейцарское, и в Союз приехал оттуда же. Правда, рядом есть еще одна справка, выданная ОВИРом, в которой говорится, что «5 июля 1938 года протоколом ВЦИКа № 2 Платтен принят в гражданство СССР».

Бред какой-то! Или во ВЦИКе не знают, что с 10 марта Платтен находится за решеткой, – а это в принципе исключено, или его приняли в гражданство СССР для того, чтобы намотать срок на полную катушку – гражданину СССР это сделать проще, чем иностранцу.

Зная прошлое Платтена, зная его жизненный опыт, характер и непростую судьбу, я был просто поражен его безволием: на первом же допросе, когда у него потребовали признания в шпионаже в пользу неведомо какой страны, Платтен с ходу заявил:

– Да, признаю. Я действительно по день ареста являлся агентом польской разведки.

– Кто и когда вовлек вас в шпионскую деятельность?

– Черт его знает кто! Какой-то чиновник польской жандармерии. Он не представился. А было это в феврале 1932 года. Я тогда возвращался из Швейцарии, куда ездил по спецзаданию Коминтерна.

– О спецзадании поговорим позже, а сейчас расскажите, как этот поляк вас вербовал.

– Да не вербовал он вовсе. Просто этот жандарм и еще двое в штатском предъявили мне обвинение в том, что с 1918 по 1920 год я вел борьбу с Польшей, что все это время меня искали и что теперь меня должны арестовать и предать суду.

– Они вас арестовали?

– Я не мог этого допустить. Меня ждали в Москве с отчетом о выполненном спецзадании. Поэтому я сделал вид, что очень испугался и готов на любой компромисс. А компромиссом было предложение давать некоторые сведения об СССР. Почему-то их интересовали материалы о развитии сельского хозяйства. Я согласился.

– Вы давали какие-нибудь подписки, расписывались под обязательствами?

– До этого не дошло. Им было достаточно моего устного согласия.

– И что же дальше?

– А дальше они меня отпустили и я благополучно доехал до Москвы.

– Пароли, явки, связи вы обговорили?

– Ну как же без этого?! Конечно, обговорили. Я дал им свой московский адрес и мы договорились, что когда ко мне явится агент польской разведки, назовется Станиславом и произнесет пароль «Гельвеция», я должен буду выполнять все его указания и передавать ему подготовленные материалы.

– Он явился?

– Да, осенью 1933 года ко мне на квартиру явился неизвестный мне человек, назвался Станиславом, сказал пароль и потребовал сведений. В силу того, что я их не подготовил, мы договорились, что недели через три он позвонит по телефону. Через три недели мы встретились у Большого театра и я ему передал сконцентрированный материал.

– Что за материал? Где вы его взяли? Кто вам помогал?

– Помогала мне библиотека. И взял его из газет, – впервые улыбнулся Платтен.

– Как это – из газет?

– Да очень просто. В газетах, особенно провинциальных, довольно много пишут об успехах коллективизации, о колхозном и совхозном строительстве, о видах на урожай, о приплоде телят, о методах борьбы с саранчой и, конечно же, о стахановцах, ударниках и других передовиках.