Три повести

— Она была совершенно другою. Ее словно подменили.

— А долго за нею ухаживали?

— Долго… Пожалуй, все прошлое лето.

Я чуть было не прыснул со смеху: после слова «долго» он сделал паузу, и я подумал, что Валя подсчитывает какой-то продолжительный срок, — ну, скажем, два, три года, а может, и пять лет. Одно лето! Ну что же, и лето вроде бы не неделя. И тем не менее очень мало — человека же надо узнать досконально!

Валя был несколько иного мнения на этот счет:

— Да нет же, Лев Николаевич, мы с нею познакомились в Трускавце. Потом встречались в Киеве. Она познакомила меня со своей мамой. Все было нормально. Лида — прекрасный работник. Очень ее в институте любят…

— Наверное, баловали ее в детстве…

— А что особенно-то баловать? Отец ее, полковник, бросил семью. Лиду воспитали мать и отчим.

Я посоветовал ему:

— Тогда ищите причину в себе.

— Как это — в себе?

— Значит, виноваты вы.

— Это почему же? Нет, вину на себя не приму. Я к ней отношусь как нельзя лучше.

— Что же это? Вы — хороший, она — хорошая. А любви-то, видимо, нет!

— Видимо, нет, — повторил он, точно эхо.

— Как это у вас говорят? Не вмер Даныла, так болячка задавыла. Так, что ли?

— Да, так.

— Анализ имеет смысл только тогда, — убеждал я, — если в результате будет найдено решение вопроса. Но что решать, ежели нет любви?

— Верно, решать нечего, Лев Николаевич…

Мы вошли в «отдельный кабинет» шукуровского «Националя». К счастью, мы оказались нынче единственными посетителями: могли посидеть и поболтать.

Шукур подошел, пожал нам руки. Повторяю: это был образец здорового человека, не обремененного, однако, никаким интеллектом. Глаза его сверкали, если можно так выразиться, тем коммерческим огоньком, который, наверное, загорался в решающие минуты у Генри Детердинга или какого-нибудь Ротшильда.

Валя твердо заявил, что желает угостить меня, а посему все переговоры с Шукуром будет вести единолично.

— Вот что, — сказал Валя, — атоуба́ры есть?

— Что это такое? — поинтересовался я.

— Абхазские домашние колбасы, — объяснил скороговоркой Валя. — Есть атоуба́ры?

— Для вас найдем, — прохрипел Шукур (после серьезных возлияний голос у него пропадал на два-три дня).

— Чача есть?

— Будет.

— Только покрепче.

— Семьдесят градусов устроит?

— Вполне!.. Чурек, зелень и все прочее — на ваше усмотрение, Шукур. Да, минеральной не забыть бы.

Шукуру было все ясно — эти двое хотят выпить средне не очень здорово, но и не очень мало.

Валя вернулся к прерванному разговору:

— Понимаете, Лев Николаевич, жизни не будет. Может, во всем виноват я. Как говорится, за дурною головою ногам нема покою. Голова у меня, наверно, дурная — и отсюда вся беда.

— Что сказать, Валя? У меня по этой части нет опыта. Я всего-навсего теоретик. Умные головы утверждают, что жену надо выбирать осмотрительно. Но и самая большая предосторожность иногда является тщетной. Тоже умные говорят, что женитьба — лотерея. Скорее всего, это так. И тем не менее жен выбирают. Да-с. Старомодно, может быть, зато правильно! Мы мало собираем информации о невестах. Нас вполне устраивают ее карие или голубые глаза. Или милое личико. Но воду-то пить не с лица! И жизнь прожить — не поле перейти! В прежние времена информацию добывали свахи. А нынче нам некогда. Поцеловались — и поженились! Согласитесь, что мудростью здесь и не пахнет. Зато легкомыслия — хоть лопатой выгребай.

Валя обхватил голову своими ручищами, точно она готова была арбузом свалиться наземь. Снял очки. И я, можно сказать, впервые увидел его глаза — такие добрые, мягкие, водянисто-серые. Такой большой и сильный мужчина — и такой нежный взгляд и неопределенность в чувствах! Лидочка, видимо, обладает сильным характером. Она знает, чего хочет, и, по всей вероятности, не терпит мягкотелости. Есть женщины, которым, наверное, нужен муж-господин. Я не сомневался ни на минуту в том, что Лидочка принадлежит именно к такому типу женщин. Говорят, что природа требует дополнений: то есть муж в чем-то дополняет жену, и наоборот. Например, сильным женщинам нравятся слабые мужчины, высоким — низкие, низким — высокие, и так далее. Все это, может быть, и верно, за исключением первого случая: сильные женщины нуждаются в еще более сильном муже, подобно тому как необъезженные жеребцы — в искусном седоке… А впрочем, может быть, все на этом свете наоборот. Супружество — такая вещь, которую под определенные правила не подгонишь. Лотерея, возможно, лучшее определение ему. Поэтому жениху и недолго обмишуриться. Лично я не очень-то доверяю лотерее. Предпочитаю все видеть собственными глазами и пощупать товар собственноручно.

Когда высказал эти соображения Вале, он усмехнулся:

— Вы ни разу еще не ошиблись в своих женах. Это делает честь вашей теории.

Он прав: мой голос в решении семейных проблем не может не быть сугубо совещательным…