Три сестры

Вера по-тайски поздоровалась и перекинулась несколькими словами с уткнувшейся в свой телефон продавщицей. Вместо прилавка стоял обычный стол, где лежал калькулятор и дремали в обнимку две кошки, чёрная и белая, сложив своими телами знак, очень похожий на Инь и Янь. Выбор алкоголя там был такой же, как и везде в подобных местах – в холодильнике стояло пиво, а рядом, на полке, ром и виски под названием «Хонг Тонг», но я его ни разу не пил, так как много лет назад понял, что виски и велосипед – вещи несовместимые. Ещё там была популярная местная «косорыловка» в небольших бутылках, где на этикетках изображены ленты с колосьями, напоминающие советские гербы каких-то южных республик СССР и ни слова не написано по-английски – это был крепкий алкоголь исключительно для здешнего населения.

– А что ты обычно выпиваешь? – поинтересовался я, – Мне лично в Азии приходиться отбрасывать свои винные привычки.

Вера ненадолго призадумалась.

– Давай возьмем пивка, а там посмотрим. Если не хватит, сгоняем в тайский бар, это недалеко.

Мы купили бананов, мандаринов и ананас для завтрака, взяли четыре бутылки пива, а я ещё и на всякий случай воды, хотя Вера говорила, что у неё есть.

Когда мы пошли по дороге вверх, было совсем темно, но это лишь означало, что сейчас чуть больше семи часов вечера. Мы светили перед собой фонариками, а я рассказал Вере про сброшенный с планера груз.

– Как ты думаешь, что это может быть? – спросил я, закончив свою историю, – Кроме наркотиков?

– Если сумка была тяжёлой, и они тащили её вдвоём, то, судя по объёму, слоновые бивни вполне могли туда поместиться, здесь этим сурово промышляют. Второй вариант – оружие. Скорее всего, винтовки. Автоматы маловероятно, их легко засветить и они есть только у мусульманских партизан на границе с Малазией, а вот разборная винтовка с оптическим прицелом… Это дорогой товар. Хорошо, что ты проследил за ними, надо будет предупредить кое-кого.

Приняв душ и побрызгавшись спреем от комаров, мы уселись на веранде. Первым делом Вера включила ноутбук, открыла подробную карту острова, и я указал ей на бар-гестхаус, куда занесли сумку двое рыбаков. После этого она написала сообщение на английском, отправила его по двум адресам, а потом сказала:

– Ну, Федя, расскажи мне немного о себе.

– Рассказывать нечего особенно, – я открыл бутылку и разлил пинту пива по двум бокалам, – Я неудачливый сценарист, который после краха своего собственного проекта пошёл работать музейным монтажником, потратил там годы на обслуживание интересов других авторов и теперь пожинает плоды собственной беспечности и лености.

– А какая у тебя фамилия?

Когда я сказал, Вера набрала её в поиске и пробежала взглядом по появившимся ссылкам.

– Но у тебя есть работы в кино.

– Но у нас нет сейчас кино. И не самое подходящее время, чтобы запуститься со своим сериалом, а чтобы работать на заказ, нужно сначала убедить компанию продюсеров и редакторов, почему именно ты должен писать это говно, а не кто-то другой.

– Федь, писателям во все времена было тяжело.

– Да, я в курсе. Многим более талантливым людям в другие времена жилось гораздо хуже чем мне, поэтому я могу только молиться за них и пытаться самому что-то написать. И я только сейчас начал приходить в себя, а в январе, перед отъездом, вообще не мог ничего делать.

– Я вижу, как ты восстанавливаешься, – ответила Вера, – У тебя цвет меняется.

– Какой цвет?

– Ауры, – тут Вера засмеялась, – Извини за это слово, оно уже так затаскано, что практически потеряло свой изначальный смысл. И ещё Надя говорила, что ты одновременно мягкий и твёрдый. Это хорошее качество, оно тебе поможет.

– За это и выпьем, – произнёс я, чтобы закрыть тему.

Мы чокнулись бокалами и, услышав чистый стеклянный звук, я вдруг осознал, что цикады, наконец, смолкли и мы сидим в полной тишине, а перед нами – тёмная широкая даль, где небо сходится с морем, и в нём медленно перемещаются огоньки катеров, везущих дайверов на ночные «сеты».

– Вера, расскажи мне про остров.

– Тебя, наверно, как пишущего человека, волнуют все эти смерти и убийства? Но я сама толком ничего не знаю и не лезу в дела Пяти Семей, а они не лезут в мои. Всё слишком запутано. Могу только сказать, что это не только здесь происходит, – Вера отхлебнула пиво, – Ты думаешь, на Пангане никто не умирает? Зайди к ним в сообщество, сразу увидишь очень странные вещи. Например, одно из последних объявлений – на дороге нашли кошелёк с деньгами, банковскими картами и ключами. А самого человека нет. Какой-то европеец лет сорока. Просто исчез, понимаешь?

– То есть двойное убийство просто нельзя было скрыть, в отличие от смертей фарангов на других островах?

– Да. Я слышала, на Пхи-Пхи – там тоже всё невесело… Но ты ведь читал наверняка, что Таиланд признан самой опасной туристической страной.

– А так же страной с самыми счастливыми жителями.

– Ну, это без комментариев.

Мы немного помолчали, а потом я сказал:

– У меня тут есть любимое созвездие, может ты знаешь, как оно называется?