Три степени свободы (СИ)

Поднявшись и стараясь никого не разбудить, я ушел на кухню выпить воды и приказал себе считать до ста, чтобы успокоиться. Как ни странно, болезнь отступила на сорок втором счете.

Утром, пока господином снова занимался Эллин, я все ждал и надеялся, что меня хоть раз позовут за день. И позвали, когда господин Ореванара решил съездить в город…

========== Глава 5. Болезнь ==========

Он был верхом на своей Арму и грациозно ею управлял, а я сидел на Долли и старался не свалиться. Контролировать темп лошади под собой было практически невозможно, поэтому я радовался, что Долли умна и знает, что делать.

С нами ехал тот рыжебородый, которого за прошедшие годы я если и видел, то только издали, возле металла и дерева. Он никогда ко мне не обращался, а я — к нему, и все же я уже знал его имя — Бора.

В полном молчании мы двигались, и я смотрел в спину господина, пока на горизонте не появилось нечто большое. И чем ближе мы подъезжали, тем больше были стены и дома. Множество домов и людей.

Снега почти не было. Тот, что выпал, уже почти растаял, и только ветер дул пронизывающий. На мне была кожаная кофта с калеными пуговицами и подкладкой из теплой ткани, а также теплые штаны и обувь с толстой подошвой.

Господин же был в одежде с белым мехом, на его руках были кожаные черные перчатки, а ноги согревали и оберегали длинные черные сапоги. Мне нравилось, как он одет, все было таким лаконичным и красивым, лучше, чем на картинках в книжках Оло.

Когда мы въехали в город, возле нас стали суетиться дети, и я нет-нет, да слышал просьбы о медяках, но господин не бросил им ничего. Просто молча проехал, не смотря вниз, пока не остановился возле высокого трехэтажного дома.

— Каллис! — дверь сразу же открылась, и к нам выбежал тот самый человек, что был у нас и гулял по саду. Тогда на нем был смешной золотой наряд, а в ушах висели сережки.

В этот раз человек был в легком халате, не подходящем для такого сурового времени года, и с колпаком на голове. Он еще раз крикнул:

— Каллис! — и распахнул руки для объятия.

Пока мой господин и этот человек обнимались, я сползал с лошади, все еще переваривая новую информацию — имя господина.

Они разговаривали о чем-то своем, и, прежде чем зайти к человеку домой, господин обернулся к Бора:

— Оставайся тут и следи, — а потом обратился и ко мне: — А ты за мной, помоги мне раздеться.

Я поклонился и оказался в теплом доме того человека. Здесь уже можно было снять верхнюю одежду и разуться, пол был идеально чистым и мягким.

В первую очередь я, конечно, занялся господином. Снял с него мех, а потом, когда он сел на высокий стул, снял сначала один черный сапог, почти доходящий до колена, а потом другой. Почему-то это было очень волнительным для меня.

Поднявшись, он вручил мне свои снятые перчатки и ушел вместе с мужчиной в халате.

Разобравшись со своей одеждой как можно быстрее, я последовал за ними.

Помещение было также теплое, в углу горел огонь, а в центре стоял низкий столик с двумя чашками. Мужчина и мой господин уже расположились друг напротив друга, и я не знал, что делать. Пока не заметил небогато одетую девочку, рядом с мужчиной. Я подумал, что она тоже слуга, и раз она сидит рядом со своим господином, то и мне надо сесть рядом со своим.

Так я и сделал — сел на колени рядом с господином Ореванара, также сидящем на коленях, потому что столик был слишком низким для стульев.

— Через несколько дней мне надо ехать в замок, только боюсь, это не по поводу разговора о землях. Король слишком занят весельем, и все, что он умеет, — это впадать в гнев, когда я напоминаю ему о нерешенных вопросах, — монотонно говорил господин. — Ему следует быть осторожным в действиях и словах.

— Ох, Каллис, я не ты, мне нельзя вести такие речи о нашем короле, — собеседник широко улыбнулся, — иначе голова полетит с плеч бедного Аллана.

«Бедный Аллан» засмеялся, и мой господин улыбнулся тоже. Это была мягкая, едва заметная, но все же улыбка.

Они все обсуждали королевские дела, пока девочка-слуга разливала им чай и пока они медленно его пили, и только после Аллан изрек:

— Осенью видел Нелеллу, принц взрослеет не по дням, а по часам.

— К чему ты это? — спокойно поинтересовался господин.

— Гм, — Аллан повернулся к сидящей рядом девочке-слуге. — Дорогуша, иди займись стиркой, пока моя добрая жена не вернулась и не исхлестала тебя.

Девочка сразу подскочила и вылетела из комнаты, а я чувствовал, как господин хочет попросить меня постоять на улице вместе с Бора, но Аллан опередил:

— А этот может слушать, у него все-таки мужские уши, — хохотнул. — Так вот, поговаривают, что принц заинтересован исключительно в слугах.

Что? Что это значит? Я не понимал сказанного совершенно, и господин тоже:

— Я все еще не понимаю, к чему ты ведешь.

— В мальчиках-слугах, — я услышал еще более мерзкий хохот, который наверняка не понравился и моему господину. — Несколько раз его заставали, когда он развлекался с ними.

Аллан говорил так, словно все понятно, но для меня слова оставались загадкой. Господин же удивился, по крайней мере его бровь немного приподнялась, и он сказал:

— Мерзость…