Три Светланы

В последний день старого года погода еще более ухудшилась, и родители боялись, что не все приглашенные друзья и родственники смогут вместе встретить Новый год. Под самый вечер папе неожиданно стало плохо. Мама дала ему лекарство, Светлана побежала к соседке – медсестре сельской поликлиники. Медсестра, уже нарядно одетая, измерила давление, сделала укол и сказала, что на этом ее компетенция закончена – надо вызывать скорую. Долго дозванивались до больницы в райцентре. Наконец дежурная медсестра, взяв трубку, сообщила, что все уже разошлись по домам праздновать, но обещала позвонить главному врачу. Положение усугублялось разгулявшейся непогодой. Никто не знал, что делать дальше? Неожиданно медсестра подхватилась с места, схватила свою шубу и, сказав лишь «ждите», убежала. В напряженном ожидании прошел час, может, больше, который длился целую вечность, когда на улице послышался шум двигателя и перед домом остановилась машина. В дверь постучали, и в комнату вошел высокий мужчина в дорогой дубленке и снял меховую шапку. Обе женщины – мать и дочь – разом ахнули. Успев только произнести «Дауд», мама потеряла сознание.

Елизавета Капитоновна пришла в себя и увидела медсестру, которая сидела рядом. Светлана с папой уехали в больницу.

Новый год Светлана встретила в райцентровской больнице, сидя около кровати папы. По другую сторону кровати сидел Джамал – ведущий кардиолог одной из столичных клиник. Всю ночь они проговорили. Джамал приехал к родственникам. Вместе с двоюродными братьями и сестрами он уже сидел за новогодним столом и поднимал тост за уходящий год, когда прискакал сын медсестры из соседнего села и попросил о помощи. Светлана напомнила о первой встрече далеким летом на околице села, букете полевых цветов на подоконнике, розах в Москве и Берлине, встрече у фонтана в ГУМе … поинтересовалась, откуда он знал, где она? Джамал улыбнулся и сказал: «Разведка донесла!» А в ГУМе он был с двоюродной сестрой и ее сыном.

К утру погода утихомирилась, и папе стало лучше. Джамал отвез Светлану на своем джипе домой, пообещав заехать за ней завтра, и поехал в аэропорт Минеральные Воды – коллеги из Москвы должны были передать лекарства.

Когда Светлана вошла в комнату, мама поднялась ей навстречу и, взяв дочь за руку, проговорила: «Рано или поздно это должно было случиться. Ты должна знать правду».

Глава девятая. Любовь на расстоянии

После войны всем было тяжело. В разрушенной стране не хватало элементарных вещей: одежды, обуви, предметов быта. Особенно тяжело приходилось жителям деревни, традиционно приобретавших промышленные товары в городе. Как-то очередной раз, поменяв у соседей-чеченцев зерно на лошадей и увидев, как бедно одеты люди, особенно дети – босиком и в лохмотьях, сельчане, несмотря на огромную нужду, собрали для соседей «гуманитарную помощь». Гордые чеченцы, поблагодарив, категорически отказались. Тогда прибегли к хитрости. На ноябрьские праздники между соседями устроили спортивные состязания по борьбе, поднятию пудовых гирей, конным скачкам … Азартная и горячая чеченская молодежь, конечно, не могла уступить нашим парням, которых и без того проинструктировали, и как победители вынуждены были принять призы, упакованные в мешки и коробки.

Лиза сразу выделила среди чеченской команды высокого и красивого парня. Он легко положил на лопатки сельского чемпиона, а на своей лошади оставил далеко позади в пыли остальных скакунов. После соревнований за скромным столом, где председатель колхоза поздравлял соседей с праздником и с заслуженной победой, Лиза и Дауд познакомились. Дауд был сыном ветеринара, любил лошадей и намеревался последовать примеру отца, который до войны окончил техникум в Ленинграде и вернулся на родину. Дауд стал часто приезжать в село: привозил на базар лошадей, продукты … После базара встречались. Однако красивой Лизке, как ее звали в селе, оказывал внимание сын председателя колхоза, вожак местных комсомольцев Семен. Лизка была старшим ребенком в многодетной семье, и ее родители, с трудом сводившие концы с концами, о лучшей паре для дочери и не мечтали. На деревне трудно что-либо скрыть от чужих глаз, тем более любовные романы, и Семену нужно было не дать пошатнуться его мужскому авторитету. Конечно, по-мужски он даже не рискнул тягаться с Даудом, да и соперник, свято почитая веками с детства прививаемый этический кодекс «Къонахалла», не стал бы мериться силой с более слабым. Семен просто подошел на базаре к Дауду и при всем народе заявил, чтобы тот больше не появлялся в селе. Встречи, однако, продолжались, но на окраине села, почти на нейтральной территории. Семену строптивая Лизка заявила, что замуж за него не пойдет. Вмешался председатель колхоза и заслал к Лизкиным родителям сватов.

Встретившись поздно вечером и обсудив все варианты, Дауд и Лизка решили вместе бежать в Ленинград – там остались друзья отца, помогут.