Три Светланы

Светлана, услышав от мамы новость, быстро собралась и улетела в Москву. Через Анины связи она узнала имена следователя и судьи, которые вели дело Джамала. Светлана разыскала судью. Им оказалась пожилая женщина, которая, услышав имя человека, просившего передать от него привет, стала подробно рассказывать о давнишнем деле, как будто оно разбиралось только вчера. Она запомнила высокого красивого кавказца и его невозмутимое спокойствие во время всего процесса. Джамала обвиняли в незаконном приобретении для клиники, где он был ведущим специалистом, наркотических средств и их несанкционированном применении на больных. Джамал был осужден на длительный срок. Судья назвала исправительную колонию в Кировской области, в которой осужденный отбывал наказание. Мудрой женщине, которой за свою многолетнюю практику пришлось сталкиваться с огромным количеством покалеченных судеб, не нужно было долго объяснять, для чего ее нашла Светлана. В нарушение правил, без заявления осужденного, она разрешила Светлане свидание с Джамалом.

До Кирова она долетела самолетом и далее пересела на поезд в сторону Котласа. Это был, наверное, самый медленный поезд в мире – он останавливался почти на каждом километре. В пути подсаживались все новые и новые пассажиры, плацкартный вагон постепенно наполнялся, но ни один пассажир не осмеливался сесть рядом с молодой, красивой, не по–здешнему одетой женщиной. И что особенно удивляло Светлану – все смотрели на нее сочувственно, особенно женщины. Светлана всю ночь просидела в напряжении, не сомкнув глаз, и когда утром поезд, наконец, прибыл на нужную станцию, она чувствовала себя совсем убитой.

Выйдя из вагона и вдохнув свежего, зимнего воздуха, ей стало намного лучше. Оглядевшись вокруг, она увидела низенькие домишки, несколько двухэтажных построек, окруженных бесконечным лесом. В первую очередь необходимо было найти постой на ночь у какой-нибудь бабушки. Рядом со станцией устроился небольшой базарчик. Светлана прошла вдоль единственного продуктово-продовольственного ряда и глазом профессионала оценила ассортимент – это был не Кавказ! Подходящей бабушки она не находила. Неожиданно ее окликнула молодая женщина за прилавком и спросила, не ищет ли она квартиру? Светлана вновь удивилась: что, у нее на лице написано, кто она и зачем она здесь?

Познакомились. Незнакомку звали Лиза. «Можешь звать меня Лизкой, меня здесь все так зовут», – сказала она, ведя Светлану домой. Светлана ответила, что так звать ее маму. Лиза рассмеялась. Войдя в дом, Лиза прокричала прямо из коридора: «А у нас гости … из Москвы!» «И кто же это решился забрести в нашу глушь?» – послышался мужской голос из соседней комнаты. Светлане голос показался знакомым. Она посмотрела на входящего в комнату мужчину и ахнула – Вадим!

Сидя за столом, за душистым чаем, в окружении любопытных близняшек и их родителей, Светлана слушала рассказ Вадима. После университета он вместе с Марией вернулся в горьковский институт, начал работать. В отличие от Марии, которая сразу же поступила в аспирантуру, он не намеревался заниматься наукой, по крайней мере, в первый год после окончания. Молодым, неостепененным преподавателем стали затыкать все прорехи во внеурочной жизни института – картошка на размытых полях, мусор на городских стройках, дежурство в добровольной народной дружине института и многие, многие другие мероприятия. Вадиму выделили комнату в студенческом общежитии. Собственное жилье институт не строил. Летом, поехав в отпуск домой, Вадим не вернулся. Директор местного интерната предложил преподавать все, что Вадим может и хочет, и намекнул, что собирается на пенсию.

Светлана рассказала о себе. Вадим удивился, когда узнал, что таинственным незнакомцем, который дарил Светлане цветы и держал в любопытном напряжении все общежитие в Берлине, был не толстенький Клаус, а совершенно другой человек, к которому Светлана приехала в такую даль. Накануне свидания Вадим объяснил, как нужно вести себя на свидании, сказать или передать записку, чтобы не слышал и не видел конвойный…