Три товарища и другие романы

— У меня тут дело, Жоан, — торопливо бросил он, даже не глядя на нее. — Объяснять некогда. Но ты мне можешь помешать. Будь добра, оставь меня одного.

— Нет уж, я подожду. — Жоан села. — Хочу взглянуть, как она выглядит.

— Кто «она»? — спросил Равич, не понимая, о чем речь.

— Женщина, которую ты ждешь.

— Это не женщина.

— Тогда кто?

Он посмотрел на нее молча.

— Ты меня даже не узнаешь, — продолжила она. — Торопишься от меня отделаться, ты взволнован, я же вижу, тут замешан кто-то еще. Вот и хочу взглянуть, кто бы это мог быть.

Пять минут еще, лихорадочно прикидывал Равич. Может, десять, а то и все пятнадцать, на кофе. Потом, вероятно, еще сигарета. Одна сигарета, вряд ли больше. За это время, кровь из носа, надо как-то от Жоан избавиться.

— Ладно, — сказал он. — Запретить тебе я не могу. Но сядь, пожалуйста, куда-нибудь еще.

Она не ответила. Только глаза посветлели, и лицо как будто окаменело.

— Это не женщина, — сказал он. — Но, черт возьми, даже если женщина, тебе-то какое дело? Отправляйся к своему актеру и не смеши людей своей дурацкой ревностью.

Жоан не ответила. Проследив направление его взгляда, она обернулась, пытаясь понять, на кого он смотрит.

— Прекрати сейчас же, — процедил Равич.

— Она что, с другим мужчиной?

Внезапно передумав, Равич сел. Хааке ведь слышал, что он собирается перейти на террасу. Если он его и вправду узнал, то должен насторожиться и наверняка захочет взглянуть, вправду ли Равич тут. В таком случае куда правдоподобнее и естественнее будет, если он увидит его здесь с женщиной.

— Хорошо, — сказал он. — Оставайся. Хотя все твои предположения — полная чушь. Через какое-то время я просто встану и уйду. Проводишь меня до такси, но со мной не поедешь. Согласна?

— К чему вся эта конспирация?

— Никакая это не конспирация. Просто здесь человек, которого я давно не видел. Хочу выяснить, где он живет. Только и всего.

— И это не женщина?

— Да нет же. Это мужчина, а больше я тебе ничего сказать не могу.

Возле их столика остановился официант.

— Выпьешь что-нибудь? — спросил Равич.

— Кальвадос.

— Один кальвадос, пожалуйста, — заказал Равич.

Официант удалился.

— А ты не будешь?

— Нет. Я пью вот это.

Жоан смерила его взглядом.

— Ты даже понятия не имеешь, до чего я тебя иногда ненавижу.

— Бывает. — Равич скользнул глазами по столику Хааке. Стекло, думал он. Дрожащее, зыбкое, мерцающее стекло. Улица, столики, люди — все тонет в прозрачной глазури этого отражения.

— Ты холодный, самовлюбленный…

— Жоан, давай обсудим это как-нибудь в другой раз.

Она умолкла, дожидаясь, пока официант поставит перед ней рюмку. Равич тотчас же расплатился.

— Это ты втянул меня во все это, — продолжила она с вызовом.

— Я знаю. — На секунду он увидел над столиком белую пухлую руку Хааке, потянувшуюся за сахарницей.

— Ты! Только ты, и никто другой! Ты никогда меня не любил, только играл со мной, хоть и видел, что я-то тебя любила, но тебе было все равно.

— Святая правда.

— Что?

— Святая правда, — повторил Равич, все еще на нее не глядя. — Зато потом все стало иначе.

— Ну да, потом! Потом! Потом все перепуталось. И было слишком поздно. Это все ты виноват!

— Я знаю.

— Не смей так со мной разговаривать! — Лицо ее побелело от гнева. — Ты даже не слушаешь!

— Слушаю. — Он посмотрел ей в глаза. Говорить, лишь бы говорить, не важно что. — Ты разругалась со своим актером?

— Да!

— Ничего, помиритесь.

Голубой дымок из угла, где столик Хааке. Официант снова наливает кофе. Похоже, Хааке никуда не торопится.

— Я могла бы не признаваться, — проговорила Жоан. — Могла бы сказать, что просто мимо проходила. Но это не так. Я искала тебя. Я хочу от него уйти.

— Обычная история. Без этого не бывает.

— Но я его боюсь. Он мне угрожает. Обещает пристрелить.

— Что? — Равич вскинул голову. — О чем ты?

— Он обещает меня пристрелить.

— Кто? — Он ведь толком ее не слушал. Потом наконец сообразил. — Ах, этот? Надеюсь, ты понимаешь, что это не всерьез?

— Но он вспыльчивый ужасно.

— Глупости. Кто грозится убить, тот не убьет. А уж актер и подавно.

«Что я такое несу? — мелькнуло в голове. — К чему мне все это? К чему этот голос, и лицо это, и весь этот шум в ушах? Мне-то какое дело до всего этого?»

— С какой стати ты мне все это рассказываешь?

— Я хочу от него уйти. Хочу к тебе вернуться.

Если ловить такси, на это время уйдет, думал Равич. Пока остановишь, он может уехать, и поминай как звали. Он встал.

— Подожди. Я сейчас.

— Ты куда?

Он не ответил. Быстро пересек тротуар, остановил такси.

— Вот десять франков. Можете подождать меня несколько минут? Мне надо еще кое-что уладить.

Таксист взглянул на купюру. Потом на Равича. Равич подмигнул. Таксист ответил тем же. Задумчиво повертел купюру в руках.

— Это будет на чай, — сказал Равич. — Теперь понятно?

— Понятно. — Таксист ухмыльнулся. — Хорошо, подожду.

— Но поставьте машину так, чтобы сразу тронуться!

— Как скажете, шеф.

Проталкиваясь сквозь поток прохожих, Равич поспешил к своему столику. И тут вдруг у него перехватило горло. Хааке уже стоял в дверях. Жоан снова что-то говорила, но Равич ее не слышал.

— Подожди! — бросил он. — Подожди! Я сейчас! Минутку!