Три весёлых друга

Колмогоров перебил Петра Сергеевича вступая в перепалку с недюжинным жаром. Профессора можно понять – он защищал кусок хлеба, который кормил его всю жизнь. Кроме того он говорил правду, что конечно менее важно защиты источника моральных и материальных благ.

Первым делом профессор упомянул пещеры, в которых осталось бы человечество если бы все его представители придерживались озвученной Ерохином точки зрения. Не избежали внимания тупоголовые прагматики имеющие наглость пользоваться плодами научного прогресса, но отказывающие молиться на его адептов. Профессор перевёл дыхание, выпил воды и продолжил с гораздо меньшим накалом страстей: -В чём смысл любой теории?

-И действительно в чём смысл-то- фыркнул генерал.

-В её предсказательной силе- повысив голос произнёс Колмогоров и подчёркивая важность сказанного поднял указательный палец. В жидкой бородке застряли несколько крошек –Если из теории нельзя вывеси никаких предсказаний, то танку в выхлопную трубу эту теорию. И совсем другое дело когда можно сказать что будет, а потом сходить и посмотреть: произойдёт обещанное или нет?

Однако предсказание предсказанию рознь. Можно наблюдая за закатом солнца предположить дожди на следующий день. Или сказать, что зимой выпадет снег и ходить с надутыми щеками. Впрочем последнее даже за предсказание нельзя посчитать. Пример с дождём гораздо лучше. Человек не знает заранее протечёт завтра небо или нет. Говоря, что будет дождь он может ошибиться и это самое главное. Настоящая теория должна быть теоретически способна ошибиться. Поэтому выведенные на её основе предсказания и проверяются по десять раз прежде чем признать теорию заслуживающей маломальского доверия.

Однако одно дело глядя на закат предположить, что пойдёт дождь. И совсем другое, когда используя ту или иную модель атмосферных потоков метеоролог рассчитывает когда точно и где именно выпадет такая-то водяная масса. Теория способная оперировать количественными данными и выдавать результаты в цифрах – уже наука. Недаром учёные уважительно называют математику королевой без королевства. Это и называется научным методом. В семнадцатом столетье он навсегда изменил развитие цивилизации и до сих пор исправно служит. В двадцатом веке появилась даже наука о науке гносеология.

-Профессор, а вы действительно оказывается человек науки- с некоторым удивлением отозвался президент –Словно поэт воспевающий музу.

-Красиво сказано- согласился Ерохин: Только у танка нет выхлопной трубы.

Заподозривший насмешку, Колмогоров взъярился: -Есть труба, нет трубы – какая разница?!

Пётр Сергеевич кивнул. Его наличие выхлопной трубы не волновало.

Генерал неожиданно возразил: -Разница огромна. Представьте, что кто-то заткнул бы танку выхлопную трубу, если бы она у него была. Да о чём мы вообще говорим. Какая труба. Танк от ядерного, чёрте его подери, микро-котла питается!

-Никакой трубы- поспешил согласиться Колмогоров –Просто к слову пришлось.

-Никита Сергеевич- напомнил президент –Вы говорили о какой-то теории множественных миров…

Поникший Колмогоров заметно оживился. Поправив очки, начал торопливо рассказывать: -Я сразу отмёл волюнтаристическую идею параллельных измерений. Как известно: не следует изобретать сложное решение пока не исчерпаны все простые. Простого оказалось вполне достаточно.

Что мы имеем: как минимум три мира населённых людьми похожими как родные братья на эволюционной лестнице. Местным воздухом можно дышать, значит растения здесь почти копии земных. Возможно некоторые из них можно даже употреблять в пищу подвергаясь опасности несварения желудка, но никак не отравления чужеродной органики. Растения, воздух, люди - как такое возможно?

Профессор сделал паузу, воспользавшись ею сполна чтобы перевести дыхание и пару раз сверкнуть глазами: -Представьте множество изолированных ячеек. Каждая ячейка это мир. Может быть планета схожая по характеристикам с землёй. Или целая вселенная где одна из планет похожа на землю. В общем одна ячейка это один мир. Миры изолированы друг от друга, но с некой периодичностью между ними открываются проходы. Микроорганизмы, а позже несомненно и более крупные биологические объекты перемещаются между ячейками-мирами. Отдельные гены и целые генные комплексы распространяются по множеству миров как обычным способом – путём смещения геномов родителей в потомках, так и горизонтали, между родами или даже между видами. В итоге получается общее эволюционное развитие, но не ограниченное пределами одной планеты, а как бы размазанное по множеству миров-братьев.

С какой периодичностью открываются проходы? Связан ли каждый мир с каждым или существует какое-то правило связанности? У нас слишком мало данных, чтобы ответить.