Три весёлых друга

Вместо этого профессор сидит у костра на чужой планете. Рука лежит на прикладе автомата впитавшего крохи рождаемого огнём тепла. Но, если как следует разобраться, год ещё не прошёл. Он по прежнему на службе.

Колмогоров тихо смеётся. Смех практически не слышен. Костёр и то трещит громче, пожирая дрова с невероятным аппетитом и скоростью.

Глава13

Утро Ерохин встретил хмурясь. И выкатывающийся на склон небосвода шар солнца встречал с таким лицом будто ожидал, что оно сей же миг погаснет, а то случиться и что-то похуже.

Надо согласиться, причины для недовольства у генерала имелись весомые. Во первых его единственную рубашку теперь можно было использовать только в качестве половой тряпки. Даже на белый флаг она не годилась потому, что после затеянной утром стирки приобрела явственный синеватый оттенок. Не говоря уже о том, что злополучная тряпка развалилась в могучих руках Ерохина на три неравные части.

Проведя ночь после вчерашнего душа в грязной одежде. Сменив профессора, Ерохин решил не терять зря времени. Вскипятив остатки привезённой вчера воды он занялся стиркой. С результатом с которым в этот момент знакомится профессор, брезгливо ковыряясь в синеватой, расползающейся массе.

Во вторых объевшиеся шаманских грибов союзники по прежнему не открывали глаз. И хотя дышать они стали ровнее и судороги больше не возвращались. Никто не мог сказать когда они наконец очнуться. А если так и останутся вне жизни и смерти, как тогда прикажете поступить. Тащить за собой в виде балласта требующего ежедневного ухода?

В третьих: генерал утром (пока подогревалась вода для злополучной стирки) обошёл кругом врата. Чувство направления однозначно указывало на них. Ерохин сомневался, что враг бежал. Скорее отступил и кто знает какую ловушку он готовит?

Вчера они остались в живых – это конечно хорошо. Но утром нового дня причин для радости не наблюдалось. Надетый на голове тело пиджак натёр генералу тело. Кроме того в пиджаке вскоре становилось жарко, а без него холодно. Как ни крути, а иногда всё же случаются по настоящему безвыходные ситуации.

Профессор проверил у Эт-Нотема пульс. Дедовским способом измерил температуру – положив ладонь на лоб. Печально вздохнул и вколол по ампуле восстанавливающего.

Земляне завтракали на природе остатками запасов из ограбленного магазина. Когда это было? Укрытая снегом Москва осталась далеко позади. И в расстоянии и во субъективном времени. Казалось будто с тех пор прошло не две-три недели. А как минимум год и, может быть, не один. Из запасов сохранилось немного – консервы, сушённые орехи в прозрачных пластиковых упаковках и немалое число сладких сухарей, овсяного печенья и прочего, что отлично подошло бы к чаю. Но так как заварку для чая взять никто не подумал и в запасах на борту она не числилась - приходилось запивать тёплой водой, что безнадёжно портило вкус и овсяного печенья и сладких сухарей.

Самое обидное, что они не столько съели, сколько выбросили. Им следовало ответственнее подходить к отбору продуктов, которые имеют длительный срок хранения. Но в тот момент срок хранения продуктов – последнее, что могло бы прийти в голову.

Ерохин мрачно жевал сладкие сухари, заедая горстями орехов. Мысль о том, что в скором времени придётся переходить на стандартные армейские рационы его угнетала. Пётр Сергеевич зевал, изредка делая попытки прикрыть рот рукой . Против ожиданий вчера он уснул сразу, как только голова коснулась подушки. Как будто повернули выключатель. А утром встал с трудом, можно сказать на голой силе воли. Во время завтрака Пётр Сергеевич ел немного, больше зевал.

Один профессор, сверкая бледными коленками сквозь дырки на брюках, выглядел оживленным и довольным наступившем утром. Вытерев губы платком, Колмогоров с искусственным безразличием заметил: -Кажется я разработал теорию множества миров.

Наверное профессор ожидал вопросов. Может быть восторгов. Скорее всего он планировал услышать один или два вопроса, предъявить на суд общественности экстракт своих размышлений и благосклонно выслушать восторги.

Однако всё сразу пошло не так. Выковыривая вилкой остатки говяжьей тушёнки из банки, Ерохин спросил: -Зачем вообще нужна эта теория?

В удивлении Колмогоров открыл рот. Закрыл. И только потом собрался с мыслями достаточно, чтобы возмущённо воскликнуть: -То есть как зачем?! Это же теория!

-Послушайте Никита Сергеевич- последние волокна мяса упали с вилки генерала на брюки. …-воскликнул генерал – То есть не слушайте, я не это хотел сказать.

Какая нам польза от ваших теорий и теорий вообще? Есть факты – враг бежит в другой мир. Мы обязаны последовать за ним достаточно быстро, чтобы догнать и достаточно осторожно, чтобы не попасться в расставленную ловушку. Какая разница почему демон существует или почему он вынужден оставлять за собой врата, через которые мы можем идти следом. Это факты. Теории не стоят и отстрелянной гильзы, таково моё мнение.

-Есть вероятность угодить в западню?- взволновался президент.