Три закона. Закон первый – Выживание

— Притравливаю тебя на твою будущую жизнь, — не разгибаясь, он многозначительно пожал плечами. — Потом скажешь спасибо, не сомневаюсь.

Заслышав подобные слова, я схватила повторно протянутый мне цветок, демонстративно сжала его в кулаке так, что побелели костяшки пальцев, и прошипела:

— Лучше уж предполагайте «чёрт знает что», чем то, что мы сработались!

— У-у, кого мне боги на шею посадили, — усмехаясь вполне удовлетворённо, охотник опять выпрямился во весь рост. Тень его нависла надо мной подобно горе. — Вот это характерец. Пожалуй, реально вытянешь. Уговорила! Идёшь со мной, так что можешь начинать собирать снаряжение. Не спорить! Даю тебе на работу два часа, а потом чтобы отдыхала. И никаких больше стимуляторов.

Как можно догадаться, мне не удавалось расслабиться и начать думать о личности моего наставника лучше, чем прежде. Едва я уговаривала себя не реагировать на одни его шуточки, он тут же подпихивал меня другими.

На вылазки к мигрировавшим стаям действительно пошли вместе. Но всё-таки приходилось разделяться, чтобы успеть к срокам. Мне поручалось собирать на участке пушки-маркеры, а сам Мичлав шёл к гнезду уничтожать там всех, кроме самок с детёнышами. Работали опять ночью. Без стимулятора оказалось не так просто. Но на злости и решимости не ударить в грязь лицом я всё-таки вытянула.

До конца рейда оставались считанные дни. Начало доходить, что вскоре я покину джунгли, остров и наших лагерных птиц. Не будет звёздного неба в прогалине над навигационной. Не будет бирюзового побережья и горячего белого песка. Не будет Вулкана. И когда в следующий раз я пройду по живой, не покрытой ничем земле — неизвестно. Возможно, что вообще никогда.

Но мне повезло. Напоследок мы и прошли по склону уже заметно дымящей горы и повалялись у моря. Над Вулканом эфемерное облачко сменилось порядочным столбом пара пока что белого цвета. Сезон активности приближался — надо было успеть, пока испарения не почернели.

Океан встретил нас прежней безмятежностью. Наверное, царящее здесь спокойствие и тишину можно сравнить только с энергетикой спящего кота. Мы провели там полдня. И даже почти не разговаривали. Мичлав дрых в полуголом виде, закинув руки за голову, а я медитировала на морскую волну. Перемолвились только парой фраз. Когда мне вдруг подумалось, что всё вокруг прекрасно живёт без нас и без квазиантропов, которые тоже относятся к роду людей. Вот существуют же некоторые виды насекомых, исчезновение которых повлечёт за собой гибель опыляемых ими растений, а с ними и некоторых животных, которые этими растениями питаются. А если мы исчезнем? А квазиантропы вообще зачем нужны? Вспомнились увиденные в тайном хранилище древние записи…

— Мичлав?

— М?

— А почему во время Катаклизма планета нас всё-таки не убила?

— Хм… Мы ей нравимся.

Вот как-то так.

На прощание я с наслаждением выкупалась в непривычно лёгкой солёной воде, блестящей слюдяными крупицами под жарким солнцем. И никак не могла заставить себя вернуться на берег. По ясным причинам мне пришлось уйти подальше с глаз наставника, и это казалось совершенно невероятным — лежать на поверхности воды, одной посреди дикой зоны где-то на чужом краю земли, в настоящей живой тишине, которую в городе никогда не найдёшь. Вынудить меня оставить всё это смог только зычный голос охотника, велевший возвращаться, если я не хочу, чтобы он сам меня приволок обратно.

А когда я немного обсохла, оделась и вернулась, он указал на небо. Там прочертилась тонкая белая полоса от пролетевшего недавно самолёта.

— Наши прикатили, — пояснил он с ленивой усмешкой.

— Может, и не они, — посомневалась я, глядя из-под ладони в не омрачённую ни единым облачком синеву.

— Они самые, поверь мне. Вернёмся в лагерь — как раз заявятся.

«Нашими» являлись члены Комиссии от Ассоциации квазиантропной охоты, которая прибыла на остров к заданному сроку окончания рейда, чтобы провести официальную оценку результатов нашей работы. Состояла эта Комиссия обычно из трёх охотников, а к ним прилагались два квазиантрополога. Причём квазиантропологи должны быть местными — если город заинтересован в независимом взгляде своих собственных специалистов.

Когда мы вернулись в лагерь, до конца рейда оставалось всего три дня. Охота на острове Инсулия была закончена. Более тут не должно произойти ни одного убийства в течение минимум пятнадцати последующих лет. Мичлав поздравил меня с прохождением подобного испытания.

— Всё, девочка! Считай, идут последние минуты нашего турне! — провозгласил он, скидывая снаряжение в рабочем модуле. — Поздравляю, ты справилась. И руки у тебя теперь по локоть в крови.

— А у вас-то? — мрачно хмыкнула я, сгружая со спины батарею из пушек-маркеров.

— А я-то полностью в этом дерьме.

— Хм, а что лучше — в крови или в дерьме?..

— Сейчас договоришься у меня! Задница мелкая! Кстати, об этом, — мужчина обернулся и с сомнением оглядел меня, уже успевшую снять жилет. — М-да… Сюрприза не получится. Тебя уже во что ни одень, всё будет сразу ясно.