Три желания, или дневник Варвары Лгуновой (СИ)

И я узнаю, что ее зовут Марта Савельевна и у них с мужем это шестой поход до Астрахани, а сегодня он — Петр Васильевич — остался купаться, объявив что в третий раз про Дурову слушать категорически отказывается, а после дома Цветаева сам пойдет веситься.

— Да друга себе нашел он и пиво на причале они приметили, — усмехается Марта Савельевна, когда мы с ней неспеша возвращаемся к теплоходу, до отплытия остался час. — Тоже моряк, капитан. Только мой на Северном флоте служил, а этот на Тихоокеанском. Второй день выясняют, кто круче…

Я улыбаюсь.

А она рассказывает, как они жили Североморске и как Петя однажды написал ей стихи.

— Кошмар, худшего я в своей жизни не видела, — утирает слезы от смеха Марта Савельевна и все равно смеется, — мы тогда только поженились. Ни сотовых, ни тем более интернета не было. Письма всё писали. Они тогда до Северного полюса ходили и ему кто-то сказал, что стихи — это крайне романтично и особенно собственного сочинения. Ну вот он и сочинил…

Я тоже смеюсь.

— И вы женаты уже тридцать семь лет? — я смотрю на нее недоверчиво.

А она кивает и уже не смеется — хохочет.

— Через три года уже рубиновая свадьба будет, а кажется только вчера из загса выбежали, — Марта Савельевна качает головой, и улыбка у нее становится мечтательной. — Представляешь, на дворе февраль и минус сорок, в валенках и телогрейки замуж выходила…

— И вы согласны были столько времени ждать его из рейсов? — я улыбаюсь, но смотрю с удивлением и, пожалуй, непониманием.

— А как же? — она смотрим на меня тоже с удивлением. — И ждала, и волновалась. На военном корабле Петя всю жизнь пробыл. От младшего лейтенанта и до каперанга[1] дослужился. Всякое бывало.

Марта Савельевна вздыхает, а я неожиданно даже для себя признаюсь:

— А я не смогла. Ни волноваться, ни ждать.

— Я тоже не сразу, — помолчав задумчиво проговорила она, — даже вещи собирала и к маме в Питер, но знаешь, врозь оказалось страшнее, чем ждать. Без надежды, понимаешь?

И я киваю, неуверенно.

Да, нет, наверное.

[1] Каперанг — капитан 1-го ранга. Соответствует войсковому званию полковник в сухопутных войсках и авиации.

31 августа

В Астрахань мы заходим в начале девятого и пробудем здесь весь день.

И пока мои родители отчалили за икрой и арбузами, ибо лучшие только здесь, я помчалась на рынок.

Замаливать грехи и покупать часть подарка на свадьбу любимым друзьям, от которых за платье и свадебный салон я получила еще в Перми и узнала, что был привлечен даже Ромка со всем его обаянием и харизмой, который рассказал слезливую историю, сделав из меня жутко больного человека на голову, и безусловно согласился заплатить за платье, благо деньги я им перевела еще по дороге.

В подарок же я планировала купить панно из рыбьей кожи, ибо красиво и оригинальнее сервиза или набора кастрюль.

Допускаю, последние — вещь нужная, но не на свадьбу. Для свадьбы лучше подойдет набор скалок или сковородок, они универсальные. И на кухню, и на скандал.

К обеду обзаведясь громоздким панно — удачного вешанья, Ромочка! — и доперев его до теплохода, я на ресепшене столкнулась с Мартой Савельевной и Петром Васильевичем, с которым за эти дни тоже успела познакомиться и услышать множество баек про море.

— Варя! — Марта Савельевна увидела меня первой и всплеснула руками, — Петя, помоги скорей девочке. Ты откуда это тащишь?!

— Здравствуйте, — я расплылась в радостной улыбке и панно отдала, ибо руки от него уже отваливались и ныли, — спасибо. С рынка, друзьям на свадьбу покупала.

Номер у меня находится на средней палубе, и я, забрав ключи, торопливо поднимаюсь, чтобы открыть и придержать дверь.

— Куда?

— На стол кладите.

— Варя, ты бывала в планетарии? — неожиданно спросила, поднявшаяся с нами, Марта Савельевна.

А я отрицательно помотала головой.

Мимо проходила, когда гуляли по расположенному рядом Лебединому озеру и лебедей с утками кормили, а в самом планетарии как-то не приходилось.

— Только на озере.

— Тогда может составишь компанию старикам?

Компанию я составляю, и после планетария, в котором проводим часа два, мы возвращаемся к пристани через сквер Гейдара Алиева, где Марта Савельевна объявляет, что мы просто обязаны посидеть хотя бы пару минут и сфотографироваться на мосту дружбы.

Мы соглашаемся, а я еще вызываюсь сходить за водичкой и мороженным, потому что в такую жару без мороженного никак нельзя.

Даже если ангина потом настигнет вместе с температурой под сорок.

И мороженное — два шоколадных рожка и одно фисташковое — уже куплено, когда я слышу за своей спиной смутно знакомый и до омерзения бодрый голос, что зазывательно-оглушительно вопит:

— Женщина, женщина! Только сегодня, только сейчас примите участие в акции: «Осенняя пора, глаз очарованья!». Протестируйте наш крем от морщин, получите дневник в подарок! Золотой дневник для золотой девушки! Не проходите мимо! В последний день лета…

И я недоверчиво оборачиваюсь, не обращая внимания на продавщицу и ее: «Девушка, девушка, сдачу забыли!», и да…

— Ты… — выдыхаю ошеломленно.