Три жизни Тани

— Вы хотите определить меня к тому негодяю, что превратил девчонку в собаку? — кивнул Стир на Таню. — Тогда я согласен. Я привык быть незаметной тенью в клубе Мафина: всё слышать и всё видеть, не попадаясь на глаза.

— Тогда решено. Мы во всём разберёмся, но чуть позже, нам с рыжей надо отдохнуть и как минимум — принять душ, — сказал Гордеон. — Дело о преступлениях Хаса Набарра с этой минуты получает официальный статус, направляйте группу оперативников и Стира наблюдать за ним, хватит самодеятельности. Крешса и спэйсмаршала я извещу о возбуждении дела. Главное — никто за пределами нашего отдела и самой верхушки руководства не должен знать, какой свидетель дал показания против Набарра! Всех любопытствующих заверяйте, что рыжая колхи — просто дрессированная и очень умная собака, но не более того. Стир, к тебе требование соблюдать секретность относится, как и ко всем прочим.

Теперь по делу Люкиэля. Собачью жизнь он, как вы поняли, сумел мне организовать. Правда, Лориэль с Микэлем позже пожалели, что не прикончили меня сразу, а продали Мафину: чужую собаку у всех на виду не пристрелишь — тебя самого тогда убьют за порчу чужого имущества. Но эльфы постарались убрать меня с помощью звериных клыков, чтоб я сгинул на арене, как изначально было задумано: два последних моих боя проводились с подачи полуэльфа, который имел на себе запахи Лориэля и Микэля. Он оба раза стоял недалеко от арены, так что ошибка исключена. Сообщите об этом отделу по розыску беглых осужденных, пусть они направят людей в логово Мафина. Надо поднять его записи о поставщиках собак на бои и проработать этот след, пока он не простыл: необходимо найти всех преступников, осужденных судом…

Таня только ушами шевелила, наблюдая за тем, как её верный товарищ, лишившись чёрной шкуры, раздаёт указания направо и налево. Командир, прям! Натуральный командир в белом лабораторном халате, из-под короткой полы которого торчат голые коленки и босые ступни. Он и ею командовать собирается, как подчинённой?

— Пошли со мной, — прилетело в её сторону непререкаемым тоном.

Таня села на хвост и с независимым видом облизнула нос. Огляделась. Собственно, ей и в кают-компании неплохо, ребята полицейские наверняка накормят и коврик выделят.

— Пошли со мной, пожалуйста, — исправился Гордеон.

Совсем другое дело! Хорошо, когда тебя понимают!

Раз уж ей теперь нет нужды притворяться неразумной животинкой, то надо сразу бороться за уважительное отношение и равноправие, а то глазом моргнуть не успеешь, как и в человеческом теле окажешься комнатной собачкой.

Каюта литэйру всекосмической полиции полагалась неплохая. Не как у лорда целого мира, но тоже весьма на уровне. Отдельно выделена спальная зона, отдельно — рабочая и кухонногостевая. Автоматическая доставка еды, роботы-уборщики, камера для очистки одежды. Просторный душ, дверь которого Горд оставил приоткрытой, сбросив у порога белый халат. Таня обнюхала все углы, полюбовалась в иллюминатор на звёзды, а Горд всё плескался.

«Непривычно называть Тьерра по-другому, но со временем приучусь», — сказала себе Таня и услышала:

— В грязном виде на постель не пущу! Иди ко мне, рыжая, спинку тебе потру.

«Как для девушки — так это крайне неприличное предложение, которое следует проигнорировать, — затопталась Таня на пороге душевой. — Но я-то в теле собаки, совращение мне не грозит (увы и ах), а помыться очень хочется».

Она заглянула в душевую кабинку. Гордеон стоял спиной к ней, запрокинув голову вверх, смывая пену с густых волос. По худощавому, но сильному и широкоплечему мужскому телу стекали струи воды, подчёркивая впечатляющий рельеф выступающих мускулов спины и рук. Тело сплошь и рядом исчерчивали тонкие белые полоски и бургистые пятна — следы заживших шрамов и ожогов. Сколько же их было!

«Служба в полиции никогда не ограничивалась у него кабинетной работой», — установила Таня, с болью смотря на следы старых ранений и на кривые отметины, явно оставленные звериными клыками.

Это было тело воина. Гордеон и в ипостаси пса производил внушительное впечатление, а при виде его человеческой формы у Тани вовсе захватило дух. Звериная же сторона Таниной натуры равнодушно отнеслась к зрелищу в душе: то, что её пёс встал на задние лапы и уподобился человеку, она восприняла как невинное чудачество. Вроде как у каждого самца свои игрушки: кто-то охотой увлекается, кто-то в походы ходит, а кто-то от безделья в человека перекидывается. Собачьи инстинкты не видели особой разницы между псом Чёрным и человеком Г ордом — они ориентировались преимущественно на запах, а он был одинаков в обеих ипостасях и после снятия заклинания Люкиэля стал узнаваем. Наложенная магия видоизменяла запах оборотня, сделала его искаженным, неправильным, иначе Таня сразу признала бы Тьерра. А так его узнали лишь глубокие собачьи инстинкты, сразу просигнализировавшие, что этому конкретному псу можно доверять.

— Ты долго будешь пыхтеть у порога? — весело спросил Гордеон, разворачиваясь к Тане, и она от смущения мигом скрылась за дверью. — Эй, ты куда?