Три жизни Тани

— Угадала, — широко улыбнулся Гордеон. — Ты подала заявление о статусе совершеннолетней, я верно понял?

— Да, и этот статус подтвердили! — запальчиво ответила Таня.

В упор смотрящие на неё жёлтые глаза оборотня полыхнули таким огнём, что у Тани пересохло в горле, а сердце забилось, как сумасшедшее.

— Хорр-рррошо, — пророкотал Гордеон, склоняясь к ней и делая глубокий вдох у основания шеи. — Очень хорр-рррошо!

Он выпрямился и взгляд его стал озорным, как у мальчишки, намеренного разыграть товарищей. С ласковой улыбкой Гордеон сказал:

— Пошли в мой кабинет, там будет удобнее обучать тебя сдерживанию эмоций.

«Это подстава. Он заманивает меня жаркими взглядами и нежными улыбками, а сам начнёт меня третировать, как только я переступлю порог кабинета! Я столько натерпелась его обучения в собачьей шкуре, что меня теперь не проведёшь. Вот абсолютно уверена, что меня не ждёт ничего романтического в этом уединении за закрытыми дверьми!» — размышляла Таня, шагая за своим оборотнем.

И как в воду глядела!

Заперев за ними дверь, Гордеон суровым тоном начал её инструктировать:

— Когда переполняют эмоции, выполняй действия простого алгоритма. Пункт первый: сделай «внутреннюю остановку». Пункт второй: ответь на вопрос, что ты чувствуешь. Именно чувствуешь, не думаешь. Пункт третий: старайся задержаться в этом ощущении, даже если оно неприятно. Сделай это ощущение узнаваемым, запомни его, чтобы в следующий раз определить его быстрее…

Её отпустили перед самым ужином, и донельзя усталая Таня вернулась в опустевший рабочий кабинет, чтобы определиться со школой, пока Гордеон заканчивает свои дела. Спокойно заняться вопросом обучения ей не дали.

— Таня, разговор есть, — с порога объявила Амели, решительно захлопывая за собой дверь учебного кабинета.

— Начало интригующее, — пробурчала под нос Таня, по-прежнему настороженно относившаяся к роскошной зеленоглазой блондинке, долгое время проработавшей вместе с Гордеоном.

Таня не забыла, как радостно приветствовала Амели возвращение Горда в мужское тело и как беззастенчиво прижималась к нему. Блондинка не давала повода подозревать её в наличии нежных чувств к своему шефу, в её запахе не проскальзывало ноток страстного влечения к нему, но тут все сплошь и рядом умели прятать видимые проявления своих чувств: соседство с оборотнями и людей приучило к сдержанности в эмоциях, которые иначе мигом считаются окружающими.

Амели присела на краешек Таниного стола и, жизнерадостно помахивая ногой, сказала:

— Рано или поздно ты наткнёшься в компьютере литэйра на интересные файлы — либо у него в кабинете, либо в каюте: зная шефа, уверена, что он всю свою работу притаскивает домой на доработку. Так вот: не верь глазам своим!

Подавив неприятное чувство ревности, что невольно каждый раз возникало в ней при виде Амели, Таня прохладно уточнила:

— Чему именно не верить?

Она подозревала, о чём речь, но хотела бы услышать это явственно высказанным.

— О тех записях, на которых мы страстно кувыркаемся в постели и не только в постели. В тех файлах не одна я, там есть и другие девушки и даже групповые видео, где кроме девушек присутствуют еще и знакомые тебе юноши. Когда речь идёт о конспиративной встрече с агентами, то нет дела до сбережения репутации своей временной личины. Короче, это комбинированные съёмки! Что-то, конечно, снималось при совместном участии, но это всего лишь игра на публику, как в кино, между мной и шефом никогда ничего не было. Совсем ничего и совсем никогда, честное слово. Видишь ли, не вызывая подозрений мужчине проще всего встретиться с «ночными бабочками» — тогда ни у кого не возникнет вопросов о цели встречи. Таким методом мы часто тайно встречаемся с шефом, когда он работает под прикрытием, обсуждаем с ним дела, а в систему наблюдения заливается соответствующая запись сцен разврата с его участием, скорректированная техническими специалистами с учётом текущей обстановки.

— Не хотелось бы наткнуться на те файлы! — выпалила Таня, обхватывая руками плечи.

— Ой, достаточно помнить, что это фикция, — отмахнулась Амели. — Тебе вообще не стоит переживать, что на работе у шефа остались какие-то старые привязанности — их никогда не бывало, ни старых, ни новых. В полиции, мягко говоря, не поощряются служебные романы. Если между сотрудниками возникли серьёзные чувства, то они сразу заключают официальный брак, чтобы на них не бросали косых взглядов.

— А не серьёзные чувства?

— А не серьёзные никогда не доводятся до романа! — припечатала Амели. — Все несерьёзные чувства — строго за пределами полицейского управления и строго не с сослуживцами!

— Спасибо, что сказала, — искренне поблагодарила Таня.

Ей стало легче дышать, будто пинцетом вытащили засевшую занозой в сердце ревность к Амели. Раз блондинка выложила ей информацию, которая наверняка имела гриф секретности, то она уверена, что отношения Тани с Гордеоном — история не краткосрочная.

— Всегда пожалуйста. Счастливое начальство — это хорошее начальство, так что я довольна твоим появлением. Между нами мир и дружба?

— Да!