Триалог 2. Искусство в пространстве эстетического опыта. Книга первая

Службени гласник, 2012. — 548 с.

Наиболее же полное издание этой книги (существенно дополненное) опять, как и моя «Византийская эстетика», вышло в Белграде. Книгу еще не получил, но уже имею фото обложки и текст в pdf. На сегодня это наиболее полный текст византийской эстетики. По-русски он не издан и в «Древнерусскую эстетику», понятно, я не мог включить его целиком. Поэтому периодически продолжаю дорабатывать в надежде когда-то издать и у нас.

Вышедший в конце прошлого года тираж «Древнерусской эстетики» в типографии, к сожалению, испортили. Дали какой-то оранжево-морковный цвет переплета, неправильно приклеили мой портрет и сильно закраснили его. В общем, я потребовал переделать и допечатать тираж в нормальном цвете. Сейчас получил экземпляры и этого дополнительного тиража. Здесь получилось лучше, хотя на макете цвет был еще лучше. Ну, что поделаешь? Не сидеть же в типографии, которая находится в Питере, и самому корректировать цвет. Вообще с цветной печатью у нас беда. Чувство нормального цвета напрочь утрачено типографскими работниками, искажено новыми цветовыми гаммами дигитальных экранов. В целом, однако, этот вариант меня вполне удовлетворяет. Книга типографски получилась хорошей по нашим временам. Иллюстрации, к сожалению, пришлось дать черно-белые, но все вполне пристойно. В них хотя бы нельзя исказить цвет. Как появится оказия, отправлю с радостью экземпляр и Вам.

Макет обложки книги:

Виктор Бычков.

Древнерусская эстетика.

М., СПб.: Центр гуманитарных инициатив,

2012. — 832 с.

Обложка книги:

Виктор Бычков.

Древнерусская эстетика.

М., СПб.: Центр гуманитарных инициатив,

2012.-832 с.

На меня накинулись здесь какие-то мелкие зверушки обычной рабочей и близкой к ней суеты, так что никак не могу спокойно сесть за стол и поразмышлять о вещах, близких нам и достойных размышления. Надеюсь, однако, все же вскоре несколько разгрузиться и предаться приятному мыслительному досугу и беседам с друзьями.

Дружески В. Б.

К обсуждению Триалога коллегами

215. В. Бычков

(01.03.12)

Дорогой Вл. Вл.,

в понедельник во ВГИКе прошло обсуждение «Триалога»[98]. Присутствовали издатели, профессора и аспиранты ВГИКа, некоторые профессора из других мест. Всего человек 50. Мы особо не увлекались сбором народа. Как-то публично прорекламировать книгу хотели издатели. Я-то не любитель таких мероприятий. Вышла книга — и слава Богу! Пусть теперь читают, кому по зубам.

Организовала всё Н. Б. Мне последние две недели было не до этого. Сначала неделю отгрипповал сам, затем Л. С. Она еще отходит, а я вроде бы к понедельнику поправился, так как надо было ехать во ВГИК — 1,5 часа на метро и пешком в один конец. Да по противной погоде — слякоть, сырость.

Все выступления записывались, так что, когда будет расшифрована аудиозапись, подошлем Вам ее полностью. Сейчас только кратко общие впечатления. Выступило человек 20. В целом предельно лаудационные выступления. Хвалили за жанр, за стилистику, за драматургию, за оформление книги, за дружеский и весьма доброжелательный тон переписки, за высокий пафос, за интеллигентность, в общем — за все. Вплоть до того, что, дескать, новое слово в культуре, новый тип философствования, возрождение культуры в самых лучших ее основаниях и т. п. Восхищались эрудицией авторов и знанием современного искусства, тонким анализом его. Хорошо и по делу выступил директор издательства Борис Васильевич Орешин. Кажется, он глубже всех и точнее понял главные смыслы книги.

Все это хорошо и приятно, но я-то ожидал не этого, а разговора по существу поднимаемых в этой огромной книге проблем. И готовился, если потребуется, дать бой по каждой. Их ведь там поднимается множество, и все они значимые и по большинству из них у нас в книге идет полемика и высвечиваются разные аспекты одной и той же темы. Есть прекрасные (и, думаю, дискуссионные) анализы конкретных произведений искусства, оценки тех или иных хорошо известных художников, и оценки, не всегда традиционные и общепринятые. И об этом можно было бы говорить. Я хотел услышать замечания, полемику, несогласие — серьезный проблемный разговор. Даже в своем вводном слове я заострил внимание на самом дискуссионном моменте — моей гипотезе конца Культуры и веры в Великое Другое. Увы!

Серьезной полемики не получилось. Одна комплиментарность. Ну, кто-то что-то сказал в поддержку тех или иных наших идей. И все! И это — более чем за два часа разговоров. Обещали прислать письменные отзывы. Посмотрим, что будет там.