Триалог 2. Искусство в пространстве эстетического опыта. Книга первая

на прошлой неделе я как великий подвижник искусства четыре дня подряд, преодолевая метель, вьюгу, злой колючий ветер то с дождем, то со снегом мужественно продирался на территорию бывшей фабрики «Красный октябрь», где теперь элитный тусовочно-выставочный комплекс. Там, как знает Н. Б., в модном кинотеатре-баре-ресторане cinema-lounge Dome, где, согласно его обозначению (лаунж) не сидят, а возлежат, развалясь за столами с напитками и яствами, и иногда посматривают на экран, все эти четыре дня демонстрировали по вечерам тетралогию Александра Сокурова, которую он сам назвал «тетралогией о власти». Нашли, где провести ретроспективу фильмов самого арт-хаусного, как скажет Н. Б., режиссера! Другие кинотеатры, видимо, не предоставили свои пространства.

Это известные вам фильмы «Молох» (1999), «Телец» (2000), «Солнце» (2005) и новый фильм «Фауст» (2011). Прошлые фильмы уже порядочно подзабылись, хотя в свое время не произвели на меня особого впечатления, как и другие работы этого режиссера, считающегося у нас, да и на Западе одним из самых продвинуто-известных и модных. Хотя, скажем, каннского «Золотого льва» он получил только за последний фильм. Остальные, по-моему, все не получали нигде ничего, хотя и всегда везде номинировались — у него хороший выход на Запад.

Между тем «Фауст» еще в прокатном варианте с месяц назад произвел на меня вполне благоприятное впечатление, поэтому я решил пересмотреть всю тетралогию, коль скоро ее пустили в одном только тусовочном и дорогом кинотеатре по одному сеансу в вечер. Для Сокурова здесь было сделано исключение: вся ретроспектива его фильмов (а она включала и еще четыре фильма кроме тетралогии) шла бесплатно. Да это и понятно. Кто из «золотой молодежи» пойдет его смотреть за деньги? И так-то на первых трех фильмах было по 6–10 человек в зале, имеющем 60 посадочно-полежечных диванно-кресельных мест. На «Фаусте», правда, зал был переполнен.

Спрашивается, зачем я пошел все пересматривать, когда первые фильмы не произвели на меня особого впечатления, а последний видел месяц назад и еще хорошо его помню? Ответ в тематике наших бесед последних лет. Она уже сидит у меня, как, по-моему, и у всех нас в печенке. Как только чувствуется, что где-то запахло серьезной символизацией в искусстве, уже тянет туда неодолимо. Вот и таскался по мосту через Москва-реку в ужасную погоду на остров «Красного октября», чтобы посозерцать символизацию Сокурова. Сразу скажу: не зря таскался. Получил и интеллектуальное, и эстетическое удовольствие (не наслаждение, пусть наш pater не переживает — сим нельзя в полной мере наслаждаться).

Понятно, что уже сами названия фильмов сознательно символичны, а если мы вспомним, что первый фильм о Гитлере, второй о Ленине, третий о японском императоре Хирохито, то само собой: Охота пуще неволи!

Очевидно, что первые три фигуры напрямую связаны с властью, ею были наделены и ее символизируют. О Фаусте — особые размышлизмы. Символика названий вроде бы отчасти очевидна. Однако. Все герои первых трех фильмов показаны в маргинальных (Гитлер), пограничных (Ленин) или кризисных (Хирохито) ситуациях, в которых соотнесенные с ними в названиях фильмов символы вроде бы не очень вяжутся с «героями», да еще действительными носителями власти. Вспомним.

Молох по Библии, как известно, достаточно жестокое языческое божество, идол которого изображался в виде медной статуи человека с бычьей головой, которому приносили в жертву сожжение живых детей. Гитлер в фильме Сокурова изображен в день своего отдыха в летней горной резиденции Кельштайнхаус («Орлиное гнездо»), где кроме него присутствуют только любящая его Ева Браун, изнывающая там в полном одиночестве от скуки, Геббельс с женой, Борман и небольшой штат прислуги и охраны. Фюрер представлен не бесноватым вождем народов и жестоким правителем огромного рейха, завоевателем половины мира, но каким-то расслабленным невротиком, боящимся умереть от рака, которого у него нет, неуклюжим кривляющимся шутом в нелепых плясках на пленэре, жалким убогим человечком, не знающим даже, что делать ему с влюбленной в него красоткой беспримесного арийского замеса с пышущим здоровьем и силой телом (Елена Руфанова много и умело демонстрирует там свое крепкое обнаженное тело, как бы сошедшее с полотен нацистских художников).