Тридцать ночей с мужем-горцем

— Ты глупышка. — Он взял ее руку в свою и легонько встряхнул. — Меня не волнует, умеешь ли ты ездить верхом. Мне это не важно, — проблеск надежды в ее глазах заставил его продолжать, там, где стоило бы остановиться. — Мне больше по душе, когда ты едешь рядом со мной, когда я могу чувствовать твою близость, когда я уверен, что ты в безопасности. Я не тот мужчина, которого смутит, что он едет с красивой девушкой на руках.

Коннор отпустил ее и, помня о ее перевязанном плече, ласково взял в ладони ее лицо. Подушечками больших пальцев он вытер с ее щек слезы.

Было бы мудро сейчас перестать обнимать ее и продолжить путь к замку. Но этим вечером Коннор не чувствовал себя мудрым мужчиной.

Глаза Кейт широко распахнулись, а потом, когда он склонился к ее губам, закрылись. Кейт обняла его за шею, а ее мягкие губы открылись, чуть поощряя его. От Кейт исходил запах виски и чего-то, не поддающегося описанию, чего-то, что могло быть только Кейт. Коннор не думал, что когда-нибудь смог бы насытиться ею. И он притянул ее ближе, прижавшись к ней всем телом, но вдалеке послышался треск сучьев и звон шпор. Черт! Его кузен всегда появлялся так не вовремя.

Глава 12

Кейт потянулась в деревянной бадье и откинулась назад, напоследок еще раз промывая волосы.

Она плохо помнила о том, как прошлой ночью приехали они в замок, и ужасно устав, проспала весь день. Она и сейчас бы еще спала, если бы Розалин не выманила ее из кровати, соблазнив горячей ванной.

Девушка посмотрела в окно и увидела, что солнце уже село. Она не заметила этого раньше потому, что в камине полыхал огонь. Значит, Розалин скоро придет, осмотреть ссадины и порезы Кейт.

Довольно вздыхая, она еще раз потянулась. Вчера был самый лучший вечер в ее жизни.

Если, конечно, не считать падение с лошади и синяки с ссадинами. И ту часть, где она выставила себя полной дурой. Кейт громко рассмеялась над собственной глупостью.

Идеальным был лишь тот поцелуй.

Первый поцелуй, что он ей подарил, поцелуй в волшебном шаре, бледнел в сравнении с этим. И с той ночи на лестнице Кейт не давала покоя мысль, как же целуется Коннор по-настоящему, испытывая страсть, но ее воображение не смогло отдать ему должного. При мысли о нем Кейт краснела и чувствовала покалывание в кончиках пальцев на ногах.

Ее целовали и раньше. Хотя, если честно, она не считала себя опытной женщиной. Ее целовал только Ричард, настойчиво, нагло лапая ее, поэтому Кейт часто хотела этого избежать.

Если у нее еще и оставались сомнения по поводу своего решения отменить свадьбу с Ричардом, то теперь они исчезли. Он никогда не вызывал у нее таких ощущений. Она словно парила, ей хотелось танцевать и петь, хотелось», чтобы поцелуй не заканчивался.

Но все заканчивается.

И скоро она вернется домой.

Эта мысль обрушилась на нее, как ведро холодной воды. Через две недели она должна будет покинуть это место и больше никогда не увидит Коннора. Она будет слишком далеко, в своем мире, и они оба это прекрасно понимали. Именно он заговорил об этом вчера вечером. Он напомнил ей, что осталось всего две недели.

Неожиданно вода, в которой она мылась, показалась ей неприятно холодной, а когда девушка задела плечом стенку деревянной лохани, рана разболелась. Кейт почувствовала себя круглой дурой. И если какой-то мужчина умел целовать ее так, что душа уходила в пятки, это еще не значило, что можно опрометчиво судить о нем самом и о его намерениях. В конце концов, Ричард, может быть, имел такое же влияние на ту невысокую секретаршу. Хотя Кейт сильно в этом сомневалась.

Она должна помнить, Коннор всего лишь мужчина. И, как и все мужчины, он просто… как Ричард назвал это? Ах, да: «искал облегчения». Как и Ричарда, единственное, что интересовало в ней Коннора, — это то, что она может сделать для него. Однако в его случае, ему просто нужна жена. И после того, как свадьба состоится, он только обрадуется ее исчезновению. А когда она войдет в зеленый шар и перенесется обратно, Коннор сможет вернуться к нормальной жизни. Ведь он, все-таки, с самого начала не скрывал правду: никакого желания жениться у него не было.

После того, что случилось с Ричардом, пора бы ей понять, что любви до гроба, о которой она мечтает, просто не существует. Когда она уже научится?

Она все еще не могла не думать о том, как Коннор прижимал ее к своему телу, отказываясь вести ее к повозке, когда их нашли остальные. Как отнес ее в постель, когда они, наконец, добрались до замка, и как смотрел на нее, когда нежно провел по ее щекам большим пальцем, перед тем как передать заботам своей тетки. При мысли об этом у нее дрогнуло сердце.

— О, да прекрати ты, — крикнула она.

— Что?

Розалин стояла на пороге, держа в руках постельное белье и полотенце. Потерявшись в своих мыслях, Кейт даже не слышала, как женщина вошла.

— Ой, не ты, Розалин, прости. Я опять разговаривала сама с собой.

Розалин выгнула бровь, но благоразумно не стала заострять на этом внимание.

— Вот, завернись в это и дай я посмотрю, что ты с собой сотворила.