Тридцать пять минут и три года (СИ)

- Ледяной душ. Живо. В чем есть, - уже не так громко, но жестко приказал полковник, а затем отошел от экрана и, молча передвинув Хакса за плечи, чтобы тому было лучше видно, переключил камеру на ту, что была в ванной.

Ликс только кивнул и тут же вскочил с кровати, парой секунд позже прямо в ночной одежде выпрыгивая в тесный душ, где вода лилась только сверху, на голову. Перепуганный врач переключил температуру на минимальную и тут же включил воду. Когда ледяные струи ударили тонкое тело, Ликс болезненно вскрикнул от шока, охватывая себя руками и дрожа от холода: зуб на зуб едва попадал, и из-за облепившей его одежды было особенно хорошо видно, какой он худой и хрупкий.

- Х-хоз-зяяин… П-почему? - дрожаще спросил он, опять смотря в камеру.

- Скажете ему, почему? - шепотом поинтересовался Фетч на ухо Хаксу.

Тот не отрывал от экрана застывших глаз.

Сладкий вкус едва ли не торжества, что до сих пор ощущался под языком, обратился в горький пепел, и Хакс глубоко и часто задышал, пытаясь прогнать опять подкатившую к горлу тошноту. Хотелось выдернуть из себя иглу и вогнать в один из этих насмешливых рыжих глаз, а затем врубить вибрацию так, чтобы забраку разорвало мозг.

Он обещал, обещал, обещал. Бессильная ненависть, опять заполонившая сознание, не получила выхода, и кокон уверенности, в который завернулся Хакс до входа в эту треклятую каюту, треснул по швам, боль полыхнула, выводя ярость не на ком-то еще, а на своем собственном хозяине, и капитан со сдавленным стоном рухнул на колени, переломившись где-то глубоко внутри самого себя. От не мягкого столкновения с полом бок прострелило судорогой, а желудок снова сжало, и капитан с жалким всхлипом согнулся на иглу, чувствуя, как она ненавязчиво, хотя очень отчетливо протыкает глубже, но отчаянно желая боли физической, чтобы душу прекратило выворачивать наизнанку.

Этот хренов “один солдат”. Если бы только Хакс сразу отнес запись адмиралу, то… Ликс с наибольшей вероятностью был бы мертв. Что, может быть, и лучше той участи, к которой он был приговорен сейчас.

Но врач все эти три года находил, для чего жить.

Хакс опять негромко, но протяжно и мучительно застонал, а потом повалился вперед на выставленную руку, хрипя от боли. Его бы стошнило, если бы он успел хоть раз сегодня поесть. Мышцы резко сжало, и из уголков глаз брызнули горячие слезы, вызванные совсем не физической болью, а еще через пару мгновений он подставил и вторую руку, которой до этого неосознанно касался шляпки иглы.

Колени подогнулись, капитан сел на них, с остервенелой злобой получая больное удовольствие от того, как мучительно растягивается об иглу тонкий слой мышц, а затем подогнулись и локти, и Хакс полностью обмяк, утыкаясь лбом в пол перед черным сапогом полковника и сцепляя оказавшиеся перед головой ладони в замок.

Всё стихло.

Фетч стоял на месте еще несколько секунд, наслаждаясь видом прогнувшегося и покорного Хакса. Гребаный ублюдок. Умный, упрямый, да еще и играть умеет. С ним надо держать ухо востро и ни в коем случае не давать свободы маневра.

Но сегодняшняя игла сделает свое дело и превратит его жизнь в ад.

“Хороший мальчик. Всё, заканчивай,” - сообщил динамик Ликсу, и тот, помявшись еще пару секунд, протянул руку и стал дрожащими пальцами менять температуру на более теплую, чтобы прогреться. Когда ощущение пронизывающего холода наконец ушло, врач выбрался из душа и принялся снимать всю промокшую насквозь одежду.

Фетч же уже отвернулся от монитора, еще раз глянул на Хакса и поставил ногу на его спину, надавливая как раз со стороны иглы.

- За каждый ваш проступок отныне платить будете не только вы, но и Ликс, - холодно проинформировал полковник. - И если я узнаю о попытке доноса или сопротивления, я подумаю, подберу момент и сломаю Ликсу его чудные пальцы. Все понятно?

- Да, сэр, - еле слышно прохрипел Хакс, не делая ни малейшей попытки прогнуться или отстраниться. Кровь из бока потекла под живот, и капитан прижал ладонь к коже, не давая ей капнуть на пол.

В голове, кроме десятков матерных слов крутилось только: “Это последний шанс”.

Если что-то пойдет не по плану - если Гаррас посчитает, что он просто умеет хорошо играть… Пальцы - всё для хирурга. Когда Фетч испортит Ликсу руки, он окончательно доломает ему жизнь. А сам Хакс сможет смело начинать звать Фетча хозяином и вести себя, как абсолютно покорная марионетка.

- Хорошо. Вставайте и идите прочь, скоро отбой, - полковник напоследок легко пнул Хакса по ребрам выше иглы и отошел на полшага.

Даже легкий удар отдался в иглу, и капитана опять неприятно замутило. Но он встал и, обвязав подобранную футболку вокруг пояса, чтобы кровь не протекла сквозь форму, застегнул сначала китель, а потом и ремень, который уронил на пол во время падения.

- До встречи, сэр, - скорее с вопросительной интонацией сказал Хакс, на всякий случай не рыпаясь к двери, если забрак еще не закончил с ним.

Но тот кивнул, нащупал пульт и открыл дверь каюты, выпуская Хакса за порог.

- Доброй ночи, - недобро усмехнулся полковник, уже предвкушая, как виброигла начнет свой танец в теле человека.