Тридцать шесть валентинок (ЛП)

По какой-то причине его слова вызвали у неё улыбку. Улыбка коснулась не только губ, она озарила и её сердце, и душу. Последние месяцы ей казалось, что она неудачница, всеобщее посмешище. Она вынуждена была постоянно напоминать себе о том, чего она не может и не должна делать.

А теперь этот мужчина — этот замечательный, красивый, умный мужчина — говорил ей, что она способна сделать всё.

И, поддавшись волшебству момента, она почти поверила ему.

Сегодня вечером она заставит себя вернуться к реальности, вспомнит, что Дэвид — граф и, что ещё хуже, он Мэнн-Формсби, а она, скорее всего, пожалеет об общении с ним. Но в тот момент, когда солнце подобно бриллиантам сверкало на снегу и льду, когда холодный ветер, казалось, пробуждал её после долгого, глубокого сна, она собиралась наслаждаться жизнью.

И она засмеялась. Засмеялась прямо там и тогда. Ей было всё равно, как она выглядит со стороны или даже если все смотрят на неё, как на сумасшедшую. Она смеялась.

— Скажите мне, — сказал Дэвид, подъезжая к ней. — Что вас так рассмешило?

— Ничего, — ответила она, переводя дух. — Не знаю. Я просто счастлива, вот и всё.

В этот момент в его взгляде что-то изменилось. Он и раньше смотрел на неё со страстью, даже с вожделением, но сейчас она видела нечто более глубокое. Словно он неожиданно нашёл её и никогда больше не хотел сводить с неё глаз. Возможно, это был выработанный взгляд и он уже использовал его с тысячами женщин, но как же сильно Сюзанне не хотелось в это верить.

Она так давно не чувствовала себя особенной.

— Возьмите мою руку, — сказал он, и она повиновалась. Вскоре они молча заскользили по льду, двигаясь медленно и плавно и избегая столкновения с другими катающимися. И тут он задал ей вопрос, которого она от него никак не ожидала. Его голос был тихим и намеренно небрежным, но его волнение выдавало то, как сильно он сжал её руку.

— Что, — спросил он, — вы нашли в Клайве?

Каким-то образом Сюзанне удалось не споткнуться и не поскользнуться, и, когда она отвечала, её голос прозвучал ровно и спокойно:

— Вы так это сказали, словно не очень хорошо относитесь к своему брату.

— Ерунда, — ответил Дэвид. — Я жизнь готов отдать за Клайва.

— Да, конечно, — сказала Сюзанна, так как в этом она не сомневалась ни на минуту. — Но нравится ли он вам?

Прошло несколько секунд, их коньки коснулись льда восемь раз, прежде чем Дэвид наконец ответил:

— Да. Все любят Клайва.

Сюзанна пристально взглянула на него, намереваясь отчитать за уклончивый ответ, пока не поняла по выражению его лица, что он собирается продолжить.

— Я люблю своего брата, — медленно произнёс Дэвид, будто взвешивая каждое слово за считанные секунды до того, как выговаривал его. — Но я прекрасно знаю его недостатки. Тем не менее, я очень надеюсь, что женитьба на Гарриет поможет ему стать более ответственным и зрелым.

Неделю назад Сюзанна восприняла бы его слова как оскорбление, но теперь она поняла, что это была простая констатация факта. И ей казалось справедливым ответить ему с такой же честностью.

— Мне нравился Клайв, — сказала она, предаваясь воспоминаниям, — потому что… Я не знаю, мне кажется, это было потому, что он всегда казался таким счастливым и непринуждённым. Это было заразительно.

Она беспомощно пожала плечами, когда они повернули за угол пристани и инстинктивно замедлили скорость, приближаясь к группе катающихся.

— Не думаю, что я единственная это ощущала, — продолжала она. — Всем нравилось находиться рядом с Клайвом. Он как-то…

Её улыбка была задумчивой и в то же время полной сожаления. Вспоминать о Клайве было и горько, и сладко.

— Каким-то образом, — закончила она тихо, — он, казалось, вызывал улыбку у всех присутствующих. Особенно у меня. — Она пожала плечами, как бы извиняясь: — Быть его спутницей было захватывающе.

Она взглянула на Дэвида, внимательно смотревшего на неё. Но в его взгляде не было ни злости, ни обвинения. Только очевидное любопытство и необходимость понять.

Сюзанна тихонько выдохнула — это был не совсем вздох, но что-то близкое к нему. Ей было трудно произносить вслух то, что она так и не смогла заставить себя проанализировать.

— Когда ты с Клайвом, — сказала она, — всё кажется…

Пару секунд она подыскивала подходящее слово, но Дэвид не торопил ее.

— Ярче, — сказала она наконец. — Вы понимаете? Будто он излучает свет, и всё, что соприкасается с ним, по необъяснимой причине кажется лучше, чем есть на самом деле. Люди кажутся прекрасней, еда вкусней, цветы пахнут слаще. — Она повернулась к Дэвиду с серьёзным выражением лица. — Вы понимаете, о чём я?

Дэвид кивнул.

— Но в то же время, — продолжила Сюзанна, — я поняла, что он сиял так ярко — вернее, всё вокруг сияло так ярко, — что я многого не видела. — Она задумчиво сжала губы, пытаясь подобрать слова, которые лучше передали бы её чувства. — Я не замечала вещей, которые должна была бы заметить.

— Что вы имеете в виду? — спросил он, и, посмотрев ему в глаза, она поняла, что он не просто потакал ей. Для него действительно был важен её ответ.