Тридцать три урода

Титания (подходит к отверстию в кровле храма, глядит вниз).

Вот идол девственной сестры-богини.
Пред ней алтарь и теплится огонь
Неугасимый, девами зажженный.
Но в час ночной храм пуст. Нам нет помехи
Слететь в него и жертву ей принесть, —
Сестре сестры приветственную весть.

Сердце Розы.

Подруга и богиня, где та жертва,
Достойная Дианы и тебя?

^{Титания глубоко задумывается, приложив палец к губам.}

Пок (становится на колени перед нею).

Царица, терпеливо выслушай
Признанья Пока горемычного.
Тебе слуга умильно преданный,
За козни на царя обиделся
И утаил я чародейный цвет,
Что про тебя царю разыскивал,
Твой приворотом отуманить взор.
Обрызнул за тебя в отмщение
Царю глаза отравой алою
И, обратив в скотину серую,
Поэта, сорванца-бездельника,
Царю пригнал к очам желающим.
Он запылал к скоту восторгами,
А ты к супругу злою ревностью.
Чтоб помирить царя с царицею,
Послушал я царя желание
И помахал тебе Алцветиком,
Приметили чтоб не без милости
Твои глаза скотские прелести.
И если в ясли угодила та,
Супругом царственным снесенная,
Моя вина — неизгладимая.
Карай меня своей немилостью!

Сердце Розы (на коленях рядом с Поком).

Смиренно пред тобой склонив колени,
Титания — подруга и царица,
Поведаю тебе свою зазнобу.
За эту ночь мне обещался Пок
Супругою своей меня назвать,
Но лишь открыл он мне свои проказы —
Как с глаз долой, из сердца вон гнала
Я милого, озлобившись душою.
Но, улетая, грустно так прощался
И кланялся, что сердце растопилось
В моей груди, и вот тебя молю:
Прости его за то, что я люблю!

Оберон (бесшумными, широкими взмахами крыльев опускается между ними).

Титания, я рад тебя застать
На кровле мной изысканного храма.

Титания.

Мне слов с тобою тратить неохота,
И тотчас навсегда я улетела б,
Но звана я сюда веленьем тихим
Лучей серебряных сестры Дианы.

Оберон. Титания, равно несчастны мы.

Титания. Нам не милы товарищи по сраму.

Оберон. Титания, равно прозрели мы.

Титания. Прозрел ты? И осла не любишь? Да?

Оберон.

Тогда скажи, что я изменник низкий,
Что друга по беде покинуть мог,
Сраженного сном косным или смертью.
Нет, не таков обычай мой. В плену
Постыдном дух мой не упал. Прозренье
В огне сетей послал мне Феб, мой брат.
И вспомнил я, как бы в зарнице света,
О зеркале Дианы чародейном,
Что смертным лик бессмертных открывает.
Я в путь пустился, над Лигеем эльфов
Поставив сторожить. И причаститься
Лучей таинственных Луны всесильной
На кровлю храма привлечен, встречаю
Тебя, Титания. О, выслушай того,
Кто знает путь к спасенью нас троих!

Титания. Сказать спеши. Мне слушать недосуг.

Оберон.