Тригон. Изгнанная (СИ)

Его предки пережили радиацию по-своему. Они не имели видимых изъянов, например, язв на теле, слепоты или раковых опухолей, что медленно пожирали изнутри. Их скелеты были одним сплошным изъяном. Но это был не дефект, определивший их в ранг гоминидов, а дар, которым наградила природа. Их кости имели настолько плотную структуру, что не ломались, как у обычных людей, а уж тем более у облучённых с их ослабленным иммунитетом. И об этой своей особенности Кир прекрасно знал, когда решил прыгать.

— Ну как, он придёт в себя? — вторгается в её мысли знакомый женский голос. Она настолько погрузилась в себя, что не заметила появления гоминидки, которая переминаясь с ноги на ногу, маясь от неизвестности, смотрит на неё полными надежды глазами.

— Не знаю, — честно признаётся Тилия, а перед мысленным взором ещё стоит изуродованная рваными ранами багровая спина. — Ему нужны лекарства… — и после небольшой паузы, добавляет. — Ему нужна Галия.

«Или мой отец», — заканчивает она уже про себя.

— Ему бы только попасть в Гнездо, — торопливо, словно от этого зависит жизнь её друга, говорит Рука, подходя ближе, — и у него будет кое-кто получше Галии.

— И кто же?

— Амораи.

Но Тилия лишь отрицательно качает головой, заранее ненавидя себя за следующие слова:

— Он не дойдёт.

— Так сделай так, чтобы дошёл! Зря что ли он спас тебя из той вертушки?

Рука, всё больше распаляясь, говорит что-то ещё, указывая единственной конечностью в сторону места, где всё так же неподвижно лежит раненый изгнанник, пытаясь убедить, воззвать к совести, но Тилия уже не слушает. Стоит только гоминидке произнести слово «вертушка», как её словно ударяет током, а перед глазами тут же появляется просторное железное нутро с его современным оборудованием.

— Где разбилась вертушка? — грубо обрывает Тилия поток гоминидской речи, спешно выбираясь из воды и стягивая мокрые, короткие волосы в хвост на затылке. Ей сейчас бы не помешала помощь друга, но Рона нигде не видно.

— Зачем тебе? — хмуриться Рука, не готовая к такой резкой перемене в настроении собеседницы. — До неё всё равно не добраться.

— Покажи мне! — настаивает Тилия, торопливо натягивая ботинки и прикидывая в уме, хватит ли времени на то, чтобы на ней высохла одежда. Бродить в мокрой рубашке и штанах по Долине, когда вот-вот на их головы опустятся сумерки, не хочется.

— Тогда нам стоит поторопиться, — сдаётся Рука, с тревогой поглядывая на небо.

Когда они, спустя примерно минут сорок, добираются до места крушения, Тилия совершенно падает духом. Надо же такому случиться! Долина огромна, на ней днём с огнём не сыщешь воды, а раненная машина угодила прямо в зловонное, стоячее болото с роем насекомых, чёрным облаком кружащих вокруг.

— Я предупреждала, — тихо отзывается гоминидка, прикрывая нос шарфом и скептически глядя на покорёженное тело вертушки, больше чем на половину скрытое водой. На поверхности виднеется лишь плоская крыша, да огромные искорёженные лопасти, словно задранные к небу крючковатые пальцы. — Даже пожиратели не смогли подобраться ближе.

При упоминании каннибалов, Тилия напрягается.

— Мы что уже за барьером? — хмуриться она, поспешно обводя встревоженным взглядом место крушения. Долина снова их удивила, сменив одеяние на ещё более невзрачное, чем прежде. Вокруг сплошные зловонные Лужи, покрытые мхом истлевшие пни с торчащими в разные стороны почерневшими корнями, и тучи насекомых.

— Скорее всего. Вчера ближе к ночи, здесь было не продохнуть от выбеленных уродов… и все с заточенными зубами. Сбежались сюда словно тараканы, после того, как вертушка рухнула. Долго бродили вокруг, вынюхивали, но так и не сунулись в Лужу. Ты, наверное, единственная в Яме, кто умеет держаться на воде.

«Возможно, так и есть», — мысленно соглашается Тилия, всё так же с тревогой озираясь по сторонам. Они сейчас лёгкая добыча: две фигуры среди пустыря и наполненных до краёв зловонных ям.

— Далеко их лагерь?

— Твой дружок говорит, полдня пути, — отзывается Рука и тут же добавляет, — это если без задержек. Но он тебе об этом больше расскажет. Когда мы отыскали вас и перетащили ближе к озеру, он осмотрел тебя и сказал, чтобы я тебя не беспокоила, а сам отправился дальше. С тех пор я его видела всего раза два. Появлялся только, чтобы набрать воды и снова уходил. Со мной и парой слов не перекинулся. Знаю только, что ему тоже не удалось отыскать барьер.

Голова Тилии ещё плохо работает, но она всё же понимает, что, раз они уже преодолели смертельно-опасную черту, им придётся туго. Магнитное препятствие — единственное, что могло защитить их от новой опасности. Пожирателей!

— Значит, мы уже на территории каннибалов.

— Скорее всего, — с готовностью соглашается Рука.

— Барьер должен где-то быть! — уверенно говорит Тилия, вспоминая слова милитарийцев о секторах. Если сектор четыре находится на другом конце Ямы, и они уже перебрались через три барьера, то они почти у цели.