Тригон. Изгнанная (СИ)

— Если бы могли, — вторгается в её мысли голос гоминидки, — пожиратели уже давно переплыли бы на другую сторону озера по этим деревяшкам. Тот мертвяк с заточенными зубами, которого ты оприходовала, наверное, так и сделал. Готова вторую руку дать на отсечение, что мы сейчас почти в самом конце Ямы.

Голос облучённой срывается и Тилия тут же вспоминает, зачем та вообще отправилась в это опасное путешествие.

— Я понимаю, что тебе хочется прямо сейчас отправиться на поиски сестры, но нам необходимо время. Кир не в том состоянии, чтобы совершать длительные переходы.

— Я могу пойти одна.

— А если тебя заметят? Тогда пожиратели найдут и нас. Дай нам пару дней. Ели твоя сестра там, мы её найдём. Но только вместе!

Дождавшись, когда Рука нехотя кивнёт, Тилия вновь обращает всё своё внимание на окружающую их обстановку. Даже думать не хочется о том, что произойдёт, если их поймают. Она до сих пор с содроганием вспоминает, как тот каннибал с лёгкостью выследил её, всего лишь учуяв запах, а после напал. Если бы это было возможно, уговорила бы остальных незаметно обойти лагерь, лишь бы не сталкиваться с племенем пожирателей. Пару недель назад она бы именно так и поступила, но не теперь. После всего, через что им вместе пришлось пройти, она не позволит Руке в одиночку искать свою сестру.

— А пока у нас есть дела поважнее, — вновь подаёт голос Тилия, стягивая с ног осточертевшие ботинки.

— Что ты задумала?

— Когда я оказалась в вертушке, кое-что успела заметить. Внутри есть всё необходимое, чтобы продержаться какое-то время. Оружие, медикаменты, может даже еда, — отзывается она, прикидывая расстояние и оценивая свои возможности. До увязшей в воде машины плыть не так далеко. Но хватит ли у неё сил? Ведь если что-то пойдёт не так, спасать её будет некому.

— Хочешь войти туда? — с сомнением и отвращением смотрит Рука на стоячую, зловонную жижу.

— А ты хочешь меня отговорить? — возвращает ей вопрос Тилия. Вслед за ботинками на землю летит почти вся её одежда, всё же успевшая высохнуть за время, пока они добирались до места крушения. Снимать её не хочется, но сейчас не до стеснений. Температура падает настолько стремительно, что устраивать заплывы в одежде, а после в ней же возвращаться в лагерь — настоящее самоубийство. — Только сначала вспомни о своём друге, который и дня не протянет без нужных ему лекарств.

Рука какое-то время молча смотрит на Тилию, словно прикидывая, что для неё важнее — жизнь друга или случайной попутчицы, и, наконец, принимает решение:

— Я в деле. Говори, что нужно?

— Для начала убедиться, что пожирателей нет поблизости, — не теряя времени, даёт наставление Тилия и с опаской заходит в воду. Дыхание тут же перехватывает. — С ума сойти!

— В чём дело? — слышит она встревоженный голос за спиной.

— Вода почти горячая! И дно относительно чистое.

— Это хорошо?

— Пока не знаю, — честно отзывается Тилия и, погрузившись в воду по шею и вытянув вперёд руки, плывёт. Рой насекомых без устали кружит над её торчащей из воды макушкой и ей то и дело приходиться отмахиваться от надоедливых существ. Каждая клеточка её травмированного тела протестует против новых физических нагрузок, но она старается отгородиться от мыслей о боли и думать только о том, как добраться до сокровищ, что скрывает чернеющий остов искорёженной машины.

Чего Тилия сейчас больше всего боится, так это столкнуться лицом к лицу с мертвецами. Она отчётливо помнит, что прямо перед тем, как отпустила ремень, двое карателей сидели спереди и были пристёгнуты.

«Значит они всё ещё на своих местах», — тщетно успокаивает она себя, чувствуя, как волосы на затылке становятся дыбом. Думать о том, что раздувшиеся от жары и влаги тела могут сейчас плавать где-то поблизости, словно ожидая пока она на них наткнётся, не хочется. Про Станума и его участь она старается вообще не вспоминать.

Наконец, когда пальцы касаются холодного металла, Тилия с трудом, но всё же забирается внутрь. Ещё во время взлёта она заметила и пристёгнутую ремнями небольшую аптечку с красным крестом на металлической крышке и огромные милитарийские рюкзаки их плотной хампы, и сейчас только надеялась, что хоть что-то в этой зловонной жиже осталось пригодным для использования.

Даже когда, упираясь головой в жёсткий потолок и пытаясь дышать через раз, Тилия вслепую водит руками под водой, натыкаясь то на спинку кресла, то на какие-то провода, её сердце всякий раз проваливается в пятки, идя на поводу у разбушевавшегося воображения.

— Ну как? — едва различимый голос гоминидки эхом разносится над поверхностью воды.

— Мне придётся нырнуть, — тут же отзывается Тилия и, зажмурившись, набирает полные лёгкие воздуха. Стоит только тёплой воле сомкнуться над головой, как она почти сразу же нащупывает идеально-ровную поверхность аптечки и один из рюкзаков. Тилия ликует. Но впереди остаётся самое сложное: отстегнуть ремни, что удерживают всё это богатство на своих местах и переправить на сушу. На это у неё уходит ещё пару минут и несколько повторных погружений. Когда всё кончено она, придерживая находки одной рукой, плывёт обратно.