Тринити

Сидя у огня, Макаров подолгу перетасовывал трофейные фотографии и без конца, как карты, сдавал их на двоих. Ему чаще других выпадало все то же фото разбитного мужика в плащ-палатке. Вскоре эта фотография вытеснила из обихода все другие. Макаров присмотрелся повнимательнее на бликующий глянец и узнал себя. Губернатор Владимир Сергеевич Макаров. Предположения подтвердились. Кризис тревоги пришелся на ту же лунную фазу — месяц шел на ущерб. Память заработала как в конце квартала. Макаров просматривал другие фотографии еще и еще раз, теперь уже целенаправленно, пока в ворохе не отыскал ту, вторую, на которой значился почти идентичный текст: «Ушел из дома и не вернулся». «Бурят! — мелькнуло в голове Макарова. — Точно, Бурят. Нет никаких сомнений! Одет в ношеные джинсы и свитер ручной вязки. При пропавшем мог находиться портфель из черного кожзаменителя. Конечно, он. Кто еще мог пропасть в джинсах и с портфелем?»

Макаров вскочил и заходил вокруг костра. Бек путался под ногами, как в цирке, пролезая меж ног при каждом очередном шаге. Макаров велел ему улечься и не мешать думать.

Владимир Сергеевич сгреб фотографии и спешно засобирался прочь от этого места. Засобирался домой. Он восстановил в своей памяти все события новейшего времени. Теперь он четко знал, чей труп остался в землянке и что там произошло накануне пробуждения.

Глава 2 БУРЯТ

А произошло в землянке вот что… Но сначала — пару строф предыстории, чтобы не напрягать читателя образами не в стык.

Так вот, после победы на выборах губернатор Макаров сбросил в траст свою часть дела — а дольчатая структура бизнеса позволяла произвести это без осложнений — партнеру Прорехову, пожелавшему остаться на хозяйстве. Сбросил и по горячке увлекся обновлением отношений с Федерацией подведомственной территории. При попустительстве переходного периода, когда нормальных законов не было и в помине, губернатор Макаров попытался вовлечь федеральный центр в безумный эксперимент и подтянуть на небывалую новацию — перевести на выплату приведенного фиксированного налога. В результате передела сухой остаток средств после расчета с казной направлялся бы на развитие области. У региона возникал стимул зарабатывать. С предпоследней строки в рейтинге территорий область, по расчетам губернатора Макарова, поднялась бы на девятую и перешла из разряда дотационных в прибыльные.

Однако наладить таким образом дела государственные не удалось эксперимент зарубили на корню. До Макарова дошло, что участвовать всерьез в совершенствовании страны можно, если только ты — президент. У губернатора никаких шансов проявить себя нет. Потому что страна наша не делится на куски — она цельная, единая. И останется таковой, на какие бы округа ее ни разбивали. Макаров понял это на излете второго срока. и занялся исключительно собой. На ловца ему и встретился человек, развернувший вспять всю его жизнь.

Большого ущерба текущей работе занятие оккультикой не приносило. В Макарове легко уживались несводимые занятия — ненадрывная государственная служба и ересь. Эти почти перпендикулярные составляющие придавали характеру и всему поведению Владимира Сергеевича некую двойственность. Однако дисбаланс казенного и дум можно было рассматривать не иначе, как конфликт хорошего с отличным.

Давняя победа на губернаторских выборах дала не только Владимиру Сергеевичу Макарову, но и всей его команде возможность покончить с рутиной и зажить творчески, к чему всегда имелась потенция. Перескочив на более высокую энергетическую орбиту, крышуемый властью полиграфическо-издательский бизнес больше не требовал повседневного присутствия собственников и мог развиваться под присмотром тип-топ-менеджеров, что и привело к высвечиванию протекающих латентно хобби и увлечений.

Артамонову быстрее других наскучивала завершенка — содеянное им и описанное переставало его интересовать почти сразу. Помыкавшись с полгода по занятой местности, он охладел к ней. По примеру Макарова он тоже выдал Прорехову доверенность на управление долей и, покинув город, занялся на стороне продюсированием разного рода культурных проектов.

Дебора несколько опередила его — поступила на Высшие курсы режиссеров и сценаристов.

Прорехов продолжал директорствовать. Хотя мог и не делать этого — в хозяйстве и так все шло как по маслу. Но менять аспекты своей жизни было не в его манере. Он продолжал управлять делом и продолжал пить. С Ренгачом, с Нидвораем, с Толкачевым, с Потаком, с Давликаном и без них.

Со временем губернатору Макарову стало неудобно встречаться с Прореховым. Особенно в моменты, когда он под хмельком рассказывал ему один и тот же заплесневелый анекдот по три раза на дню.

— Здесь уже печатали, — говорил в таких случаях Владимир Сергеевич и наблюдал, как Прорехов уходил от преследования.

Несмотря на дружбу, губернатор Макаров стал ограничиваться терапевтическими дозами присутствия в своей жизни университетского товарища и партнера по бизнесу Прорехова.