Трио неизвестности

– С Мартины передатчик «Бардукраля» накроет половину Ближняшки. Будем надеяться, что Помпилио окажется на этой половине и отжовётся. Вы его увидите, прыгнете и покончите, наконец, с этой проблемой.

– Я с ней покончу, – пообещал галанит.

Несколько мгновений Канцлер смотрел Сямчику в глаза, после чего спросил:

– Ты никогда не думал о смене работы?

* * *

Одного – самого первого и самого неловкого – перехода на луну хватило, чтобы Бедокур понял, как нужно готовиться к необычной атмосфере Близняшки, и следующие прыжки уже не приводили к таким последствиям, как первый. «Амуш» слегка тряхнуло, но именно слегка – «пинок Пустоты» порой случается весомее, – корабль потерял всего лишь пятьдесят метров высоты и замер на комфортном расстоянии от поверхности.

– Переход завершён, мессер, – доложил Дорофеев.

– Никак не привыкну к столь коротким прыжкам, – протянул дер Даген Тур, подходя к окну. Посмотрел на бурые скалы и пошутил: – А здесь ничего не изменилось.

– На унылых пейзажах лежит печать Вечности, мессер.

– Базза? – Помпилио удивлённо посмотрел на капитана. – Вы подверглись воздействию аномалии?

– Возможно, мессер, – не стал отрицать Дорофеев. – Я обратил внимание, что пейзажи прекрасные, вызывающие у созерцателя восторг своим совершенством, имеют свойство меняться в зависимости от времени года и времени суток, а иногда – тускнеть и даже вызывать обратные первоначальным чувства. И наоборот: унылые и мрачные картины остаются унылыми и мрачными всегда, что и позволило мне использовать в их отношении определение «вечные».

– Прошу об одном, Базза, не начинайте писать стихи.

– Насколько я помню, вы известный ценитель поэзии, мессер.

– Именно с этим и связана моя просьба.

Они рассмеялись, после чего дер Даген Тур принял у слуги кружку с кофе, сделал глоток, но только он хотел продолжить разговор, как поднявшийся на мостик радист доложил:

– На связи «Дэво»!

И Помпилио с Дорофеевым обменялись удивлёнными взглядами.

///

– Командор. – Капурчик никогда не называл дер Даген Тура мессером, как того требовало положение Помпилио и как к нему обращались лингийцы. Предпочитал нейтральное «командор» – такое звание дер Даген Тур носил в Астрологическом флоте, но поскольку это оставалось в рамках устава, замечаний ему никто не делал.

– Капитан, – коротко отозвался Помпилио.

– Рад вас слышать, командор.

– Взаимно. – Дер Даген Тур кашлянул – для того, чтобы галанит не начал говорить, и поинтересовался: – Нас могут услышать урийцы, так что затягивать не буду. Ты на Близняшке?

– Да, – быстро ответил Капурчик. – Я привёл «Дэво» в точку встречи, но никого не обнаружил.

– Только «Дэво»?

– «Стремительный» погиб.

Дорофеев отвернулся и очень тихо выругался. У Помпилио заходили желваки:

– Как это случилось?

– Я не знаю, командор, – ответил Капурчик. – Капитан дер Шу передал в эфир сообщение, что его атакуют. Передал открытым текстом. Затем связь прервалась.

– «Стремительный» был атакован на Близняшке?

– Полагаю, да, командор. Я делаю этот вывод на основании того, что слышал его сообщение в эфире.

– Логично, – протянул дер Даген Тур. – Каковы твои успехи?

– Мы уничтожили наземную станцию противника, – доложил галанит.

– Прекрасно.

– Но во время боя были повреждены две мотогондолы, и теперь я не могу идти полным ходом.

– Как это получилось?

– Не заметил зенитную пушку.

А пушка – это не пулемёт, который тоже не подарок, пушка способна доставить серьёзные неприятности.

– Сколько времени займёт ремонт?

– Честно говоря, я рассчитываю на вашу помощь, командор, – после очень короткой паузы произнёс галанит. – Мой шиф не справляется, а вы, судя по качеству радиосвязи, находитесь неподалёку. Уверен, вместе мы быстро вернём «Дэво» ход.

Дер Даген Тур помолчал, глядя перед собой с таким выражением лица, будто услышал то, что ожидал, после чего произнёс:

– Назови свои координаты, Капурчик, только шифрованные, и переходим в режим радиомолчания.

///

Помпилио отдал микрофон радисту, заложил руки за спину и замер, вернувшись к созерцанию лежащих под «Амушем» скал.

– Мессер? – негромко спросил Дорофеев. Капитан, как и все находившиеся на мостике, прекрасно слышал разговор с «Дэво», однако сейчас его интересовали сделанные Помпилио выводы.

– К сожалению, Базза, мы больше не можем полагаться на слово галанитов.

– Они нас предали?

– Не все. – Помпилио выдержал короткую паузу. – Однако тот, кто нас не предал, больше не располагает собой.

– «Дэво» захвачен урийцами?

– Захвачен или они сдались сами – сейчас не важно. Это вообще не важно, поскольку расследование, которое мы обязательно проведём, должно будет определить степень вины галанитов в гибели импакто «Стремительный». Вот что действительно важно – узнать правду о дер Шу и его команде.

– Да, мессер, – кивнул Дорофеев. – Тем не менее я действительно рад, что капитан Капурчик оказался честным… человеком.

– Или хорошим цепарём.

– Согласен, мессер, ваше предположение звучит точнее.

Дер Даген Тур кивнул, показывая, что принял замечание капитана, после чего попросил: