Триокала. Исторический роман

Афиниону не удалось перехватить этот отряд. Скопад запоздал с сообщением о его стремительном переходе из области Кефаледия к Алезе. Фабриций, видимо, узнал от своих разведчиков, что ему наперерез идет большое войско повстанцев, и ускорил движение своего отряда, приказав нумидийцам подсадить на своих коней пеших лилибейцев и маврусийцев. Благодаря этой хитрости Фабриций избежал встречи с почти семитысячным войском Афиниона и благополучно укрылся за стенами Алезы. Так что войско Лукулла за счет собравшихся там вспомогательных войск увеличилось теперь до двадцати восьми тысяч воинов.

Фабриция Руга еще в начале года сенат решил оставить в Сицилии с прежними полномочиями в ранге проквестора. Он зарекомендовал себя человеком способным и деятельным. Кроме того, сменить Фабриция на его посту никто в Риме особенно не стремился. Его преемнику, как все это хорошо понимали, в условиях войны с беглыми рабами пришлось бы заниматься одними неблагодарными делами, сидя в полуосажденном Лилибее.

Упустив врага, Афинион из области Кефаледия повернул обратно, к Скиртее. Он уже решил, что именно у этого города навяжет римлянам сражение. Третьего дня, когда его отряд проходил мимо Скиртеи по старой дороге, ведущей к Кефаледию, он успел осмотреть окрестности.

К югу от Скиртеи местность, ровная как стол, была удобна для действий македонской фаланги, но мешали деревья, кусты и несколько больших усадеб богачей с рабскими деревеньками. Со стороны Триокалы равнина была окаймлена цепью гор и скалистых холмов.

В первый день таргелиона (16 мая) незадолго до заката Афинион привел своих воинов к Скиртее и приказал им занять один из холмов в пятнадцати стадиях от города. Здесь он решил устроить главный лагерь, способный вместить основные силы восставших.

К Сальвию он послал гонца с письмом, в котором сообщил, что намерен дать сражение Лукуллу на Скиртейской равнине.

На следующий день по приказу киликийца все усадьбы и деревни к югу от города были подожжены. Запершиеся в Скиртее жители со страхом смотрели с высоты городских стен на полыхавшие пожары. Все, что не сгорело, повстанцы разрушили и сровняли с землей. Оливковые рощи и фруктовые сады были безжалостно вырублены. Вся цветущая равнина превратилась в расчищенное для предстоящей битвы поле.

Афинион был доволен: вокруг не было ни деревца, ни кустика, которые могли бы помешать наступлению тесно сомкнутой фаланги.

В течение двух последующих дней семь тысяч воинов усердно трудились, сооружая лагерь для отрядов Терамена, Диоксена и Дамаскида, которым предстояло сражаться в строю македонской фаланги. Для двух других лагерей, меньших по размеру, Афинион наметил два холма по обе стороны от главного лагеря. В них должны были разместиться пешие и конные отряды, предназначенные для прикрытия флангов основных сил войска восставших.

В это время пришло известие от Френтана, два легиона которого в это время действовали в горных областях Ном и Аместрата, преграждая пути отрядам сицилийцев, идущих в Алезу. В течение пяти дней самниту удалось перехватить и рассеять четыре таких отряда общей численностью около трех тысяч человек. Это были солдаты из гарнизонов Петры, Капиция, Галарины и Аместрата. Устрашенные подавляющей численностью восставших, они не оказывали им никакого сопротивления, либо разбегаясь, либо сдаваясь в плен. Френтан сообщил то, что уже было известно Афиниону: о прибытии в Алезу нумидийской конницы и нескольких больших отрядов пехоты. Было ясно, что именно от Алезы, присоединив к своей армии вспомогательные войска, Лукулл начнет свое наступление на Триокалу. Френтан еще не знал, что римлянину, по мере движения его войска от Мессаны к Алезе, удалось собрать значительные подкрепления. В Алезу претор привел двадцать восемь тысяч воинов. Вместе с отрядом из Лилибея во главе с проквестором Фабрицием Ругом и отрядами, прибывшими в Алезу из Панорма, Солунта, Паропа и некоторых других городов, армия составляла тридцать три тысячи пехотинцев и около четырех тысяч всадников.

Еще до прибытия Лукулла в Алезу «большой» и «малый» легионы Френтана, выполняя приказ Афиниона, покинули области Ном и Аместрата, двинувшись к Скиртее. В третий день таргелиона (18 мая), поздно вечером, жители этого города могли наблюдать со своих стен шествие его восьмитысячного войска. Оно растянулось в своем движении более чем на десять стадиев. За обозом понуро шагали под охраной конников пленные сицилийцы.

Два дня спустя Сальвий Трифон привел к Скиртее около двадцати пяти тысяч пехотинцев и четыре тысячи всадников. Вечером следующего дня подошел Дамаскид с тремя тысячами тяжеловооруженных. Общая численность восставших, которым предстояло участвовать в сражении, превысила тридцать восемь тысяч пеших бойцов и шесть тысяч всадников.

До прибытия основных сил из Триокалы главный лагерь был почти готов. Вокруг него пролегал глубокий ров, а над ним насыпан вал. Оставалось завершить работы по установлению частокола и сооружению башен.