Триокала. Исторический роман

Велиты, имея при себе по семь-восемь легких дротиков, приблизились к центру фаланги и обрушили на нее густой град этого смертоносного оружия. Почти ни один дротик не пропадал даром, каждый находил свою жертву в тесном строю бойцов фаланги. Места убитых и раненых в первых рядах заступали воины задних рядов, но многие из них не имели щитов. Вскоре в центре фаланги образовался разрыв шириной в два или три десятка шагов, и тогда Клептий, подбежав к знаменосцу тяжеловооруженных луканцев, выхватил из его рук значок когорты и бросил его в этот разрыв. Луканцы из страха потерять свое знамя, что считалось великим позором, дружно ринулись в образовавшуюся брешь, положив тем самым начало ужасающей резне.

В тесноте ближнего боя копья и саррисы становились бесполезными. Бойцы македонской фаланги, грозные в сплошном строю, оказывались совершенно беззащитными перед врагами, вооруженными испанскими мечами и закрывавшими их почти до самых ног большими щитами в форме выгнутых прямоугольников. Сами они в большинстве своем не имели не только щитов, но даже мечей.

Афинион, как только увидел, что центр фаланги подвергся разгрому, поспешил туда с двумястами всадников и на короткое время остановил панику. При его появлении воины преисполнились решимости не отступать ни на шаг. Все отчаянно дрались, чтобы отбросить врага и восстановить порядок в строю, но исправить положение не удалось.

Гней Клептий приказал трубить общее наступление и в первую очередь постарался развить успех в центре. Сюда устремились по меньшей мере десять центурий тяжеловооруженных римлян. В это время и в других местах фаланги также стали появляться трещины и разрывы. В них вклинивались небольшими группами римляне и союзники, усиливая смятение в рядах фалангитов. Они гибли сотнями, но пока никто не думал о бегстве.

В самом центре продолжали яростно биться Афинион и его конники. Немного поодаль от этого места в пешем строю сражался Терамен, уже весь покрытый ранами. Он и еще несколько командиров сзывали к себе тех, у кого были мечи, в надежде отбросить римлян и снова сомкнуть ряды, но голоса их тонули в общем шуме, грохоте и лязге оружия. Вскоре Терамен пал, пронзенный сразу несколькими мечами. Афинион, сбитый с коня, получил тяжелый удар в голову и без чувств рухнул на груду лежавших перед ним трупов.

Диодор писал: «Афинион, сражаясь во главе отборного отряда всадников в двести человек, усеял трупами все окружавшее его пространство, но, раненный в оба колена, он, после того как получил еще третью рану, выбыл из строя».

Как только по рядам фалангитов пронеслась весть, что Афинион и Терамен убиты, все они пали духом и обратились в бегство. Часть бегущих устремилась к большому лагерю, еще надеясь закрепиться в нем, но многие побежали по дороге, ведущей через горы в сторону Триокалы.

На левом и правом флангах восставшие еще продолжали сражаться, но разгром фаланги и начавшееся бегство в центре привело их в замешательство. Каждый теперь думал только о собственном спасении. Бросая щиты, они также обратились в бегство. Дамаскид пал, насквозь пронзенный копьем. Вместе с ним еще около восьмисот человек были окружены марруцинами и, отчаянно защищаясь, погибли все до одного.

Многие беглецы устремились в лагерь Тевтата и Бранея. Здесь их, как могли, приводили в порядок Тевтат, Браней и другие командиры, еще не потерявшие присутствия духа и надежды закрепиться в лагере. Из главного лагеря на помощь к ним пришел Эвгеней с двумя тысячами воинов. В ближнем бою они в течение некоторого времени сдерживали наседавших марруцинов и латинян, но в конце концов вынуждены были отступить и покинуть лагерь. Браней и Тевтат, оба раненые, увели с собой в горы около тысячи человек. Триста воинов во главе с Эвгенеем пробились сквозь кольцо окружения в сторону Энтеллы. Оторвавшись от преследователей, они решили идти на запад, чтобы укрыться за стенами Мотии, где находился Катрей с двухтысячным гарнизоном.

Сальвий, когда стало ясно, что сражение проиграно, приказал окружавшим его ликторам, телохранителям и советникам садится на коней.

Всадники выехали за пределы главного лагеря через задние ворота и увидели, что дорога на Триокалу сплошь занята беглецами и их преследователями. Сальвий и его спутники поскакали по бездорожью к близлежащим горам, куда спешили добраться и другие беглецы, конные и пешие.

Диоксен и Аминандр, собрав вокруг себя три тысячи воинов, предприняли отчаянную попытку отстоять главный лагерь. Оба они погибли, сражаясь в первом ряду. Вместе с ними пали около двух тысяч человек. Остальным (их уже оставалось менее тысячи) все же удалось согнать вниз по холму толпу самнитов и римлян, но слух, что Диоксен и Аминандр убиты, а Сальвий уже покинул лагерь, тоже заставил их искать спасения в бегстве.