Трёхочковый в сердце

Постепенно всё вернулось на круги своя. Не смотря на абсолютную кинематографическую безвкусицу, с которой Нику приходилось мириться, когда Надя выбирала досуг на вечер или во время еды, они общались как и прежде. Это значило, что постоянно друг друга раздражали, хотя после последних событий у неё оказалось больше рычагов давления.

Ник стал меньше пить, не потому что не хотел, просто Надя стала больше проводить времени у него, постоянно зачищая его запасы. На этой почве разгорались самые жуткие споры, ни один из доводов а ля «сама не пьёшь и другим не даёшь», не находил нужного отклика, а заказывать каждый раз доставку из ближайшего ночного магазина выходило накладно. Утешение в таблетках находить тоже не получалось. Ник стал замечать, что эффект от их приёма не то чтобы ослабел, а пропал вовсе. Какое-то время он мучился ночными судорогами, его ломало как при повышенной температуре, и всё тело свербело в ожидании новой дозы. Но лекарства не давали нужного эффекта, с чём он, спустя пару дней всё же решил обратиться к Наде.

– Мне нужно к врачу, обезболивающие перестали действовать, нужно обновить рецепт.

– Неудивительно, с учётом того, что ты их не принимаешь. – Надя просматривая какие-то свои документы в компьютере, даже не отвлеклась на него.

– Что, прости, ты сказала?

– Говорю, что нельзя ожидать эффекта от таблеток, которые ты не принимаешь. – теперь она оторвалась, с любопытством глядя на его реакцию.

– И что это значит, не потрудишься объяснить? – Как и любой наркоман, Ник закипал, когда узнавал, что новой дозы нет, а вот то, что её уже давно не было, его конкретно выбешивало.

– Всё просто, я созвонилась с твоим лечащим врачом, переговорила, уточняя причины твоих болей, и влияние препаратов, которые тебе выписывают. Твоя рука давно перестала спазмить, заживая как положено. Поэтому обезболивающие по этой травме я сразу исключила. Остальные, стала постепенно уменьшать, заменяя на поливитамины той же формы размера и цвета, а потом и вовсе убрала. Сейчас ты пьёшь лекарства для нормализации кровообращения, антигистаминные, и «типа аскорбинки». – Ник понял, что выглядит жутко, когда проказническая гримаса довольной шкодливой обезьянки на лице Нади, сменилась перепуганной бледной девчушкой, из забытого американского хорорра.

– Я, по-твоему, идиот? Ты понимаешь, что я неделю уже корчусь от болей, не зная, что со мной, и никакие таблетки мне не помогают, я ночами не сплю из-за этого, а для тебя это шутка! – Сжимая кулаки, Ник надвигался на Надю, та, взяв себя в руки, даже не пыталась пятиться.

– Твоя боль психосоматическая, я узнавала у доктора, поэтому, согласно эффекту плацебо, и заменила лекарства, а боль, что ты испытываешь сейчас – банальная наркотическая ломка, твой организм очищается от токсинов, но привычка взаимодействовать с ними осталась, поэтому ты не спишь и потеешь как после марафонского бега. – Она гордо смотрела на него, стараясь нивелировать разницу в росте, приподнявшись на диване.

– Я тебя об этом не просил, верни мои таблетки!

– А я и не спрашивала, сделала как считала нужным, и посмотри на результат, ты почти избавился от зависимости.

– Нет у меня никакой зависимости, мне больно! – Ник кричал ей в лицо, еле сдерживаясь от физической расправы.

– Ты пересмотрел «Доктора Хауса», всё не так уж и плохо. Потерпи недельку, и если дискомфортные ощущения не пройдут, я сама куплю тебе твои старые колёса.

Ник ещё долго метался по квартире, переворачивая всё вверх дном, злился и орал, но на Надю это не оказало никакого эффекта. Спустя несколько дней, он начал ощущать, что прежняя ломота прошла, тело наливалось лёгкостью и энергией, лучше спалось по ночам, еда казалась вкуснее, а краски за окном ярче. Возможно весна, наконец, вступала в свою силу, а может, ему просто становилось лучше, постепенно выбираясь из порабощённого постоянным приёмом опиатов, сознания. Надя постепенно расширяла круг их интересов. Они зашли на какую-то выставку, и молодёжный концерт для начинающих рок звёзд в парке. Она даже завела его на баскетбольный матч. Из машины Ник так и не вышел, но Надя пыталась.

– Почему ты не хочешь посмотреть игру в живую. Тебе же нравится баскетбол. Ты смотришь его по телевизору постоянно, в чём дело? – Они сидели в машине на парковке возле спортивной арены.

– Это не одно и тоже, поедем домой, мне приятна твоя забота, только туда я не пойду. – Ник не смотрел по сторонам, перебирая узелки на ремне безопасности.

– Но почему, ты должен мне объяснить, иначе мы просто не сдвинемся с места. – Надя так же упрямо продолжала буравить его взглядом. Он одновременно и терпеть не мог эту её привычку, и уже не представлял без неё общения.