Трёхцветная жизнь Оливера Дэвиса: Английское расследование (СИ)

И здесь Нару?! — узнав возлюбленного, Май запуталась, кто в этом сне морочит ей голову. — Стало быть, один из них не Нару, а Джин!

Она взошла на ступеньку, где стоял жених, и развернулась лицом к юноше, который набрался храбрости, чтобы передать невесту в руки взрослой жизни.

— Никто не сомневался в том, что всё закончится именно этим, — сказал приятно он. — Май, ты очень красивая невеста. Хотя я уверен, что тебе часто придётся вставать на попа́, чтобы заставить моего брата сдвинуться с места. Позаботься о нём. Хорошо?

Джин! — прослезилась она, узнав приятно-самоуничижительную улыбку.

— Где Нару? Джин, ты же знаешь, где он! Помоги мне найти… — взмолилась Май, хватая того за руки.

— Его уже нашли для тебя. Не бойся. Открой глаза, — внушил по-доброму он.

— Джин… — голос Май совсем задрожал. Она знала, что образ Нару у неё за спиной, но настоящий ли он?

— Если невеста совсем немного поплачет, то в том нет ничего дурного, — ласково сказал Джин и мягко опустил свои руки на плечи Таниямы. Его холодный поцелуй коснулся её закрытого чёлкой лба и такие же безжизненные руки возложили её дрожащие ладони на раскрытые руки Оливера. — Я желаю вам счастья, — он залился родственной улыбкой, и фигура, видимая раньше отчётливо, растаяла в белом свете.

IX

— Нару! — вопль Май излился на пустующее земли мистера Олдриджа обездоленным раскатом. Её голос полный отчаяния разлетелся по влажным облакам тумана, теряясь где-то в лесу.

— Чего вопишь посреди ночи? — рядом с автомобилем Гейта прохлаждался Литон. — Перебудишь деревенских и те поднимут лишний шум.

Глаза Таниямы резало и жгло от слёз. Во сне она плакала. Горько и радостно. Сейчас веки и щёки горели. Волосы, раздуваемые ветром, липли к лицу.

— Нару так и не нашли? — не находя его взглядом, она не стала молчать.

— Ещё нет, — ответил молодой человек ровно и безынтересно.

— А Барри? Куда ушёл он? — Май посмотрела по сторонам ещё раз, убедившись, что теперь пропал и заказчик.

— Мне-то откуда знать?! Кончай задавать вопросы. Я всё равно на них не отвечу, — возбух молодой медиум. — Я закончил делать свою работу и вышел, чтобы подышать свежим воздухом. Когда я пришёл, из всех людей я нашёл лишь тебя. Ты дрыхала на моём месте и сквозь сон плакала, — сказал он и, подумав, продолжил. — Я плохо понимаю людей, ещё хуже понимаю тебя. Какой подчинённый будет так убиваться из-за начальника? Я ещё пойму, если ты с ним спишь. Хотя нет, и это не даст мне достаточно объяснений. Слёзы людей редко бывает искренними. Кто-то оплакивает себя, кто-то упущенные возможности. Для других слёзы — это выражение долга, своего рода этикет. Поэтому я не хочу понимать их. Мне неинтересно, почему они плакали и что именно они оплакивали.

— Должно быть, ты гораздо лучше понимаешь меня, чем думают другие. Поэтому ты не хочешь чувствовать их боль. Смотреть на их слёзы. Принимая их проблемы близко к сердцу, мы отчасти берём на себя часть ноши, которая досталась им. Ты понимаешь, как больно ощущать чужую боль, поэтому ты намеренно избегаешь её. Я же не могу закрыть глаза, когда невинный человек страдает из-за чьего-то «этикета» — Май поняла, что хотел сказать Литон, как и поняла то, что её время пришло. Теперь можно отправляться на поиски Нару!

— Который сейчас час? — спросила Май для того, чтобы хотя бы понять сколько времени она проспала и сколько часов ведутся безрезультатные поиски Оливера.

— Третий час ночи. Через час начнёт светать, — ответил он.

— Что ж, я рада нашей беседе, — улыбнулась Май. — Теперь моя очередь работать.

— Не кипишуй. Старик будет не в восторге, если я спокойно дам тебе пройти, — Литон спрыгнул с багажника где сидел и подошёл ближе.

— Скажем ему, что ты старался, — заулыбалась она дружелюбно.

— Парень! — громкий голос Норвуда Гейта продрал тьму.

— Даже не думай двигаться, — пригрозил Литон, услышав своего наставника. — Сейчас всё решим.

— Она уже проснулась? — Норвуд заметил, что его человек с кем-то беседует, предполагая, что этим кем-то является Танияма.

— Да, — подтвердил его слова он.

— Мне жаль, девочка. Но пока мы ничего не нашли, — соболезнующим тоном выговорился он. — В подвале мы вскрыли пять дубовых бочек для вина и ничего не нашли. Придётся ждать, когда рассветёт.

Джин сказал, что его нашли. Он не может ошибаться… Никогда не ошибался! — Май застыла с плотным комом в горле; он как камень давил.

— А куда Барри подевался? — Гейт закурил, морщась от резкого поступление никотина в лёгкие. — Тоже побежал в кустики? — хмыкнул он.

— Если и так, то у него наверняка запор, — проговорил Литон, хмуря лицо. — Его с полчаса как нет.

— Что-то эта закономерность мне совсем не нравится, — Гейт сделал долгую и глубокую затяжку. — Ты уверен, что девочки в вазе? — уточнил он.

— Да, — ответил медиум без всяких компромиссов.

— А что другие? Здесь нет других духов? — продолжая курить, спросил охотник.

— Другие… — начал говорить он, как тут же был перебит на полуслове.

— Подожди-ка! — Норвуд приподнял руку, прося тем самым тишины. — Слышите?