Трип. Истории про дауншифтинг, рассказанные реверсом

"Если про нас, паттайских раздолбаев, – думал я, – когда-нибудь снимут кино (а его обязательно когда-нибудь снимут), то оно должно будет начинаться с этой сцены: в пустой квартире Ваня с Фредом взвешивают на руках траву, и вместо гирь у них бургеркинговский кетчуп."

А ночью мне приснился зомби-апокалипсис на реке Квай. Мне приснилось, что под музыку Джона Мерфи я бегу по плотам нашего плавучего отеля, а за мной гонится толпа ходячих мертвецов в цветастых шортах и в футболках «я люблю Паттайя». Сквозь туман пробиваются лучи застенчивого утреннего солнца, мимо плотов деловито и неспешно плывет бамбук, и камера медленно отъезжает, давая общий план национального парка Сайок, тонущего в зелени как пьяный турист в морских волнах. Зомби рычат и клацают гнилыми зубами, я бегу по скрипучему настилу плотов, а Джон Мерфи все тянет и тянет свои нескончаемые два аккорда.

Август 2014

Подарок с Ямайки

Когда дилер, с которым ты не виделся полгода, приглашает тебя в подсобное помещение бара, отказываться нельзя хотя бы из соображений вежливости. Солнечный день пахнет морем и бездельем, и мы с Ваней курим траву через бамбуковый бонг в маленькой комнатке, спрятанной за кухней.

Сначала затягивается Ваня. Он берет щепотку, умелым движением утрамбовывает ее в колпачке бонга, поджигает и не спеша вдыхает дым. В конце затяжки, когда почти вся трава истлела, он делает решающий ловкий вдох. Ваня – профессионал, он упражнялся в этом искусстве последние несколько лет. Кей, как всегда, одетый только в шорты и шлепанцы, кивает и улыбается.

Потом Ваня передает бонг мне. Всем подобным ухищрениям, вроде бонгов, ведер с водой и прочих бездушных чудес наркоинженернии, я предпочитаю тривиальные, но не лишенные романтики косяки. Однако отказаться – означает обидеть Кея. Я насыпаю траву в колпачок, поджигаю, делаю резкий вдох, и трава, толком не прогорев, оказывается на дне бонга, в воде. Кей вздыхает, но ничего не говорит. Я его давний клиент, и он считает неэтичным делать мне замечания.

Тогда я открываю свой рюкзак и достаю оттуда черно-зеленый с желтыми полосами флаг на белой пластиковой ручке. «Презент фо ю, Пи Кей, – говорю я. – Джамэйкан флэг».

На Ямайке я работал полгода – тоже гидом и тоже с русскими туристами. Потом туристическая компания, в которой я работал, обанкротилась, и весь штат улетал в Россию последним чартером. Перед вылетом я накурился и забыл вытряхнуть гриндер, и когда его решил осмотреть таможенный офицер, ему на стол высыпалась статья за перевозку наркотиков через границу. Но Ямайка есть Ямайка, и мне просто вежливо напомнили, что это незаконно.

Незадолго до финансового краха своих нанимателей я купил флаг Ямайки. Я сразу подумал, что подарю его своему любимому тайскому дилеру, потому что было очевидно, что скоро все кончится, и придется вернуться на реку Квай. Вести экскурсию, не накурившись, я уже давно разучился.

Кей, любитель регги и отчаянный наркоман, любовно разглядывает подарок.

«Джамэйка, – произносит он, – ориджинал смоукинг».

Затем он решительно кладет флаг на соседний стул, насыпает в колпачок бонга новую порцию и делает приглашающий жест. Мне приходится повторить процедуру, но теперь Кей берет руководство на себя. «Ча-ча, – командует он, – ча-ча». Бережными движениями, словно в моих руках хрупкий музыкальный инструмент, я делаю серию мелких затяжек. Кей, как опытный дирижер, отмеряет руками такты и повторяет: «ча-ча». Это означает «не спеши, запасись терпением». В кульминационный момент он резко выбрасывает руки вперед, и я вдыхаю полной грудью, втягиваю весь дым без остатка. К горлу подступает нестерпимый кашель, и я чувствую, как крупные слезы катятся из глаз. Бомба разрывается в моем сознании, а потом в нем не остается ничего, кроме приятной пустоты, и я медленно облокачиваюсь на стену. Кей отечески хлопает меня по плечу и забирает из моих рук бонг. Теперь он доволен.

Август 2014

Блюз и бардовские песни

Передо мной лежит мп3-файл, в котором мой коллега по Кваю Доктор полтора часа рассказывает о своих приключениях. Доктор не имеет никакого отношения к медицине, это просто такой никнейм. Про него ничего не нужно выдумывать, потому что эта правдивая история и так выглядит как самое низкопробное вранье. И вот я пишу:

Во всей Паттайе никто никогда не играл на губной гармошке пронзительней, чем Доктор. Его блюзы спасли его от тюрьмы, в точности как когда-то произошло с великим Ледбелли. Вот как играет Доктор, циничный романтик, мрачный гедонист и гордый обладатель всех известных науке пороков.