Читаем ТРИПУРА РАХАСЬЯ полностью

118-120. "Реализация высшей Сущности обуздывает беспокойный ум, который является динамическим аспектом сознания. В результате его обуздания занимается свет наполненного умиротворённостью блаженства, свет совершенного блаженства разума, которое синонимично освобождению. Будь уверен в этом. Не следует полагать, что после прекращения мыслей будет следовать некая пауза пустоты, пелены или неведения. Ибо нет такого фактора, который можно было бы назвать пустотой, пеленой или неведением. Всё это - просто вымысел воображения.

121-22. "Если во сне человек представляет себя захваченным, измученным и побитым его врагом, то он будет страдать от всего этого до тех самых пор, пока он не освободится от оков сна. Но разве будет он оставаться связанным его врагом после того, как прекратится сон, в котором был его враг и его связанное тело? Так же обстоит дело и с пеленой неведения.

123. "О Парашурама! Даже изначально воистину не было никакой неволи или уз, привязывающих к циклу рождения и смерти. Всё, что тебе нужно - не быть введённым в заблуждение отождествлением себя с неживой материей, и задаться вопросом: Что такое эта неволя?

124. "Самые крепкие оковы - это собственная уверенность в том, что человек связан. Она столь же ложна, как и устрашающие галлюцинации испуганного ребёнка.

125. "Даже лучшие среди людей не смогут найти выход к освобождению, сколько бы усилий они ни прилагали, если их собственное чувство неволи не будет уничтожено.

126. "Что такое эта неволя? Как может чистая незагрязнённая Абсолютная Сущность быть скованной тем, что похоже на образы, отражающиеся в зеркале высшей Сущности?

127-130. "Полагать, что высшая Сущность скована умственными представлениями - это всё равно что считать, что огонь, отражающийся в зеркале, может сжечь его. Нет абсолютно никакой неволи помимо собственной глупой уверенности в том, что человек связан, и различий и многообразия, порождённых умом. И пока эти два грязных пятна не смыты святыми водами исследования высшей Сущности, то ни Я (т.е. Даттатрея), ни Брахма-Творец, ни Вишну, ни Шива, ни даже Шри Трипура - богиня Мудрости - не смогут помочь такому человеку обрести освобождение. Поэтому, Парашурама, преодолей эти два препятствия и оставайся вечно блаженным.

131. "Ум воссияет как высшая Сущность, если он лишится тех мыслей, которые ныне осаждают его, и тогда всё восприятие двойственности перестанет существовать.

132. "Ум - ни что иное, как частное знание о разного рода вещах. Устрани его, и тогда останется одно только чистое Знание. Это и есть высшая Сущность.

133. "Как в хорошо известном примере ошибочного восприятия верёвки за змею - верёвка реальна, а змея нет.

134-135. "Даже после того, как истинное положение дел стало известно, и ошибочное восприятие змеи устранено, всё ещё остаётся реальность верёвки (которая содержит потенциальную возможность повторения того же самого ошибочного восприятия у того же человека или у кого-то другого). Опасность всегда будет присутствовать там до тех пор, пока верёвка не осознана как имеющая природу высшей Сущности и как пребывающая в Ней.

136. "Тогда объективная реальность полностью исчезает, и остаётся одно только чистое знание. Подобным образом наступает полное уничтожение двойственности.

137. "Чувство двойственности сохраняется, потому что имеется убеждение в важности и целенаправленности объективного мира. Но такая целенаправленность и даже длительная продолжительность испытывается даже в сновидениях.

138-144. "Различие между сновидениями и состоянием бодрствования заключается в том факте, что в бодрствующем состоянии сновидение определяется как ложное, в то время как во сне бодрствующее состояние не является таким определённым. Поэтому состояние бодрствования всеми признано реальным. Но это неправильно. Ибо разве ты не испытываешь длительную продолжительность и целенаправленность в сновидении в той же самой степени, что и в состоянии бодрствования?

"Сознание состояния бодрствования не вмешивается в сновидения, равно как сознание сновидения не вмешивается в состояние бодрствования, в то время как эти два фактора - длительная продолжительность и целенаправленность - свойственны обоим состояниям.

"Исследуй в свете этих фактов свои прошлые сны и переживания в состоянии бодрствования, имевшие место в прошлом, и лично убедись в этом.

"Опять же, обрати внимание на видимость реальности в представлениях фокусника и на кажущуюся целенаправленность действий, производимых порождениями фокусов. Разве реальность опирается на шаткое основание таких проявлений?

"Замешательство обусловлено недостатком различения между реальным и нереальным среди несведущего народа. Воистину, по своей невежественности они говорят, что эта вселенная в состоянии бодрствования реальна.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Манъёсю
Манъёсю

Манъёсю (яп. Манъё: сю:) — старейшая и наиболее почитаемая антология японской поэзии, составленная в период Нара. Другое название — «Собрание мириад листьев». Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период от 600 до 759 годов.Сборник поделён на 20 частей или книг, по примеру китайских поэтических сборников того времени. Однако в отличие от более поздних коллекций стихов, «Манъёсю» не разбита на темы, а стихи сборника не размещены в хронологическом порядке. Сборник содержит 265 тёка[1] («длинных песен-стихов») 4207 танка[2] («коротких песен-стихов»), одну танрэнга («короткую связующую песню-стих»), одну буссокусэкика (стихи на отпечатке ноги Будды в храме Якуси-дзи в Нара), 4 канси («китайские стихи») и 22 китайских прозаических пассажа. Также, в отличие от более поздних сборников, «Манъёсю» не содержит предисловия.«Манъёсю» является первым сборником в японском стиле. Это не означает, что песни и стихи сборника сильно отличаются от китайских аналогов, которые в то время были стандартами для поэтов и литераторов. Множество песен «Манъёсю» написаны на темы конфуцианства, даосизма, а позже даже буддизма. Тем не менее, основная тематика сборника связана со страной Ямато и синтоистскими ценностями, такими как искренность (макото) и храбрость (масураобури). Написан сборник не на классическом китайском вэньяне, а на так называемой манъёгане, ранней японской письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами.Стихи «Манъёсю» обычно подразделяют на четыре периода. Сочинения первого периода датируются отрезком исторического времени от правления императора Юряку (456–479) до переворота Тайка (645). Второй период представлен творчеством Какиномото-но Хитомаро, известного поэта VII столетия. Третий период датируется 700–730 годами и включает в себя стихи таких поэтов как Ямабэ-но Акахито, Отомо-но Табито и Яманоуэ-но Окура. Последний период — это стихи поэта Отомо-но Якамоти 730–760 годов, который не только сочинил последнюю серию стихов, но также отредактировал часть древних стихов сборника.Кроме литературных заслуг сборника, «Манъёсю» повлияла своим стилем и языком написания на формирование современных систем записи, состоящих из упрощенных форм (хирагана) и фрагментов (катакана) манъёганы.

Антология , Поэтическая антология

Древневосточная литература / Древние книги
Семь красавиц
Семь красавиц

"Семь красавиц" - четвертая поэма Низами из его бессмертной "Пятерицы" - значительно отличается от других поэм. В нее, наряду с описанием жизни и подвигов древнеиранского царя Бахрама, включены сказочные новеллы, рассказанные семью женами Бахрама -семью царевнами из семи стран света, живущими в семи дворцах, каждый из которых имеет свой цвет, соответствующий определенному дню недели. Символика и фантастические элементы новелл переплетаются с описаниями реальной действительности. Как и в других поэмах, Низами в "Семи красавицах" проповедует идеалы справедливости и добра.Поэма была заказана Низами правителем Мераги Аладдином Курпа-Арсланом (1174-1208). В поэме Низами возвращается к проблеме ответственности правителя за своих подданных. Быть носителем верховной власти, утверждает поэт, не означает проводить приятно время. Неограниченные права даны государю одновременно с его обязанностями по отношению к стране и подданным. Эта идея нашла художественное воплощение в описании жизни и подвигов Бахрама - Гура, его пиров и охот, во вставных новеллах.

Низами Гянджеви , Низами Гянджеви

Древневосточная литература / Мифы. Легенды. Эпос / Древние книги