Тристан Майлз

– Это семейный ужин, – возражает Гарри, на которого слова Тристана не производят ни малейшего впечатления.

– Замолчи, Гарри! – возмущенно восклицает Патрик. – Ты все портишь!

– Да, волшебник, – подтверждает Тристан. – Ты бы прислушался к совету младшего брата.

Улыбаюсь. Тристан для каждого в доме нашел свое прозвище. Даже нашего кота переименовал в «Кота по имени Шмондя»: просто Шмонди ему показалось мало.

Выхожу из спальни и спускаюсь по лестнице. Тристан поднимает голову, наши взгляды встречаются. Он мягко улыбается мне, и от этой улыбки у меня в животе трепыхаются пресловутые бабочки.

– Привет, – говорю я.

– Привет, – мечтательно улыбается он.

Между нами привычно летают искры, и мне хочется подбежать и броситься в его объятия… но, разумеется, это невозможно. У меня тут трое воинственных телохранителей, готовых броситься на мою защиту.

– Спасибо, что приехал, – говорю я, спустившись на первый этаж.

– Да не за что, – пожимает он плечами. – У меня просто других дел не нашлось.

Гарри скрещивает руки на груди и выразительно заводит глаза к потолку.

– Ну вот, только этого не хватало, – бурчит он. – Конец веселью.

– Не груби, Гарри, – спокойно одергиваю его я. – Тристан – мой друг, и я пригласила его пойти в ресторан с нами.

– На фиг он нужен, – еле слышно бубнит сын себе под нос.

– Через десять минут выезжаем, – объявляю я. – Хочешь чего-нибудь выпить, Тристан?

– Да, было бы неплохо, – кивает он.

Я иду в кухню, Тристан следует за мной. Достаю два бокала, наливаю нам обоим вина. Края бокалов с тихим звоном соприкасаются, и Тристан ласково улыбается мне. Такое странное ощущение! Что-то изменилось: между нами появилась какая-то новая близость.

– За пьянство по будням!

Я улыбаюсь и делаю глоток.

– Вы плохо на меня влияете, мистер Майлз! Я так-то по будням не пью.

Он прищуривается, словно что-то задумав:

– Слушай, а что мне можно говорить волшебнику? Обозначь для меня границы, от которых можно плясать.

– Ничего, – качаю головой. – В этих отношениях ты будешь взрослым; он – всего лишь ребенок. Растерянный, рассерженный, проказливый мальчишка. Он неуравновешен и не любит перемен. Как и большинство детей, он боится – и потому выпендривается. Ему нужно время, чтобы привыкнуть… но он немного успокоится и увидит, какой ты замечательный. Я знаю, так будет, – я накрываю ладонью руку Тристана, которой он оперся на край кухонного стола. – Просто будь с ним терпелив.

– Неужели совсем ничего не говорить? – задирает брови Тристан. – Ни словечка?

– Нет.

Он досадливо фыркает.

– А что? Что ты хотел бы ему сказать? – спрашиваю я.

– Ну… даже не знаю, – пожимает он плечами.

– На секундочку представь себя на моем месте. Если бы это была твоя дочь, а я приезжала бы к вам домой, то чего бы ты хотел от меня: чтобы я была терпеливой или чтобы мы с ней враждовали, а ты оказался бы меж двух огней?

Тристан подносит к губам бокал и с нечитаемым выражением смотрит на меня, явно недовольный обозначенными мною границами.

– Я просто хочу, чтобы ты не обращал на него внимания, Трис, – поясняю я. – Он пытается втянуть тебя в ссору. А я смогу защищать тебя, только если ты будешь игнорировать его и вести себя по-взрослому. Но если ты ввяжешься в открытый конфликт с тринадцатилетним мальчишкой, я буду на его стороне. Каждый раз.

Тристан раздраженно отпивает глоток вина.

Я мило улыбаюсь:

– Первое правило мамы: дети всегда на первом месте.

Он нависает надо мной:

– А когда на первом месте буду я?

– Когда мы наедине, – шепчу я в ответ.

– Что я получу за то, что не придушу его? – тоже перейдя на шепот, спрашивает Тристан.

– Меня, – я протягиваю ему руки. – Всю меня целиком.

Он улыбается. Воздух вокруг нас густеет от энергии.

– А ты знаешь толк в торговле, Андерсон!

Мой взгляд прикипает к его губам, и я благодарна ему за то, что мы завели этот разговор.

– Как бы мне хотелось поцеловать тебя прямо сейчас!

– То есть что, мы даже поцеловаться не можем? – шепотом возмущается он. – Что ж мы тогда можем-то?

– Ничего – пока дети не узнают, что мы встречаемся.

Тристан одним махом опрокидывает в себя остатки вина.

– Спасибо, мне хватит. Идем. – Он выходит в гостиную и громко зовет: – Все сюда! Мы уезжаем!

Я слышу, как он разговаривает с Патриком. Флетчер тоже успел спуститься. Вот с топотом ссыпается по лестнице Гарри.

– Я буду на ужин только сладкое! – заявляет он во всеуслышание.

– О, отличная идея! – оживляется Тристан. – Я тоже! Давайте все обожремся сладостями на ужин. Сахарная кома, мы идем к тебе!

Я улыбаюсь. Гаррисон понятия не имеет, с кем связался. В умении действовать на нервы Тристан даст фору любому. Я выхожу в гостиную, и он поворачивается ко мне.

– Курточку взяла, мама? На улице холодает, – заботливо замечает он.

– Не нужно, – отмахиваюсь я. – И так обойдусь.

Отвлекаюсь, ища сумку, а потом вижу, как Тристан поднимается по лестнице.

– Эй, ты куда? – окликаю его.

– Пошел за твоей курточкой.

Я усмехаюсь. Вот же… любитель все контролировать. Теперь, если на улице действительно похолодает, у него будет повод сказать: я же говорил!