Трое за те же деньги (сборник)

Лорен пригладила длинные черные волосы и надела туфли; по лице неё скользнула недовольная гримаса, когда холодная кожа коснулась ног.

— Он приготовил суп, — сказал Эрл. — Может быть, в кухне осталось ещё немного. Тебе это поможет согреться.

— Мы собираемся здесь провести весь день?

— Беспокоиться не о чем. Ингрэм говорит, что у нас хорошие шансы.

Лорен испытующе взглянула на него, ища признаки болезни, словно те были коэффициентами в уравнении, над которым она размышляла; сострадание на её лице было только слабым отсветом тщательно контролируемых эмоций.

— Как ты себя чувствуешь? Долго сможешь выдержать без отдыха?

— Со мной все в порядке. Из–за меня останавливаться не придется.

Она села рядом и закурила, с задумчивым видом выпуская струйки дыма. Музыка из радиоприемника все так же заполняла ледяную комнату, пустая и бессмысленная, как смех идиота.

— Так как насчет супа, Лори?

— Не сейчас.

— Ты молодец, девочка моя. — Что–то в её молчании и манере поведения заставляло Эрла чувствовать себя неловко; казалось, она находилась за много миль отсюда, погруженная в собственные мысли. Он потрепал её по плечу, казавшемуся в его руках таким хрупким. — Ни слез, ни рыданий, в которые тут же ударилось бы большинство женщин, оказавшись в подобном положении.

— Все это ещё цветочки. Самое трудное впереди. Разве ты не понимаешь?

— Так он себе это и представляет.

— А другого способа нет?

— Вот об этом я и думаю, — буркнула она. — И тебе не мешает.

— Я тебя не понимаю, Лори.

— Просто подумай, вот и все. Обо мне. О себе. И ни о ком больше. Понял?

Эрл почувствовал, как непонятная дрожь пронзила все его тело.

— Мы не можем бросить Самбо, — сказал он. — Так нельзя, милая.

— Даже если речь идет о его судьбе или о нашей? О его жизни или о наших?

— Но ведь все не так, — он попытался улыбнуться. — Нет смысла во всех этих «если». Мы здесь все вместе.

— Я в этом деле только с тобой. И ни с кем больше. — Ее пальцы судорожно стиснули рукав его пиджака, а глаза теперь казались твердыми и холодными, как кусочки мрамора. — Я все бросила, чтобы приехать сюда. Я стояла вчера вечером в нашей квартире и говорила всему «Прощай». Мебель, которую я купила, холодильник, телевизор, венецианские шторы, моя работа, повышение, которое я могла получить в следующем месяце — все пропало. Я отбросила все это, ты меня слышишь? Отказалась от всего ради тебя. А не ради какого–то черномазого, которого прежде никогда в жизни не видела.

— Я не хотел тебя впутывать в это дело.

— Но ты сделал это — ты меня впутал, — тихо сказала она. — Теперь бестолку говорить, что ты не хотел. Ты воспользовался тем, что я тебя люблю.

— Я не хотел, чтобы ты сюда приезжала, — устало и зло бросил Эрл. — Не хотел даже думать об этом. Мне был нужен только автомобиль.

— Но ты знал, что я приеду. Не мог ты жить со мной и не знать об этом. Теперь прежде всего ты должен подумать обо мне. Ты передо мной в долгу, Эрл. Я тебя просила не ввязываться в это дело, помнишь? Если нас поймают, я попаду в тюрьму. Ты не думал об этом?

— Милая, я не умею думать — я просто живу нынешней минутой. Но ты у меня на первом месте, клянусь тебе.

— У меня есть кое–какой план, — сказала она низким напряженным голосом. — Мы отправимся в Калифорнию, путешествуя по ночам и отсыпаясь днем. Можно уехать в Мексику без паспортов — хватит моих водительских прав. Там я смогу найти работу. Моя приятельница служит в крупном универсальном магазине в Мехико–сити. Она уже сотню раз просила меня приехать. Там отчаянно нуждаются в людях, которые знают бухгалтерию и американские методы учета. Я показывала тебе письма от Мардж Ледерер, помнишь?

— Да, конечно, — неопределенно кивнул он.

— Мы сможем получить вид на жительство и оставаться в Мехико столько, сколько захотим. Там мы заведем все, что потеряли — дом, нормальную жизнь, одним словом все, что захотим.

— Ладно, ладно, — устало согласился Эрл. — Очень привлекательно звучит. Я счастлив, что ты все продумала. Но нам нечего тревожиться за Ингрэме. Его даже не ищут. Он чист.

— Доктор может известить полицию. Ты же знаешь.

— Ну, может быть и нет. Ведь фактически Ингрэм спас ему жизнь.

— Ты дурак. Упрямый дурак.

— Перестань давить, Лори. Парень вытащил меня из водосточной канавы и привез сюда. Он похитил доктора, чтобы залатать меня — такое забывать нельзя.

— Так помни! — взорвалась она. — Я же помню, что вчера вечером была в безопасности и свободна — а теперь должна пойти в тюрьму.

— Лори, ты переживаешь из–за того, что никогда не случится, — сказал Эрл. — Предлагаешь бросить Ингрэма, чтобы спасти свои шкуры. Но ты не права. Он в лучшей форме, чем мы. И может пригодиться…

Музыка стихла и донесся голос диктора.

— Всем доброе утро. С вами Дерби О'Нил с веселой музыкой и, конечно, с утренними новостями. Мы получили сообщение от полиции штата в связи с попыткой ограбления национального банка в Кроссроуде. К сожалению, только сегодня утром удалось установить, что…

Лорен быстро повернула регулятор громкости, так что голос диктора стал слабым и далеким, заглушаемым шумами эфира.