Троя против всех

Недодиссиденты, выросшие на культуре страха. Как и я, как и мои родители. В юности я считал, что мои родные были советскими диссидентами, и гордился этим, рассказывал дружкам вроде Джима Фарино, набирая таким образом очки. Уже потом понял: никакими диссидентами они не были, они были просто евреями. А в Америке мой отец, как положено, стал крайне правым. Называл всех демократов социалистами и в какой-то момент, побывав на митинге Движения чаепития, вернулся со значком «Better Dead than Red»[270]. Поначалу я всего этого стыдился, потом привык. Какая, в сущности, разница?

Глава 25

Дома меня ждали два взволнованных сообщения на автоответчике. Первое – от Жузе: «Камба, ты дома? Почему не подходишь? Перезвони, как только сможешь. Это важно. Перезвони, ладно? Жду твоего звонка». Я никогда раньше не слышал, чтобы Жузе так частил. Что-то стряслось? Или он уже проведал о моих приключениях? Но каким образом? Нет, не похоже. Тогда что? Я снова прослушал сообщение. Точно что-то еще. Ладно, скоро выяснится. Второе сообщение было еще более странным. Я даже не сразу понял, от кого оно. Какой-то Сэмюэл… «It’s about your wife… Later…»[271] Поначалу я решил, что это либо ошибка, либо разводка. Не знаю я никакого Сэмюэла. Но сообщение, оставленное по-английски на ангольский номер, не может быть случайностью. Разводкой – да, а ошибкой – вряд ли. По всей видимости, звонивший адресовался именно ко мне, хоть и не назвал меня по имени. Может, они как-то связаны, эти два сообщения? Может, это Жузе меня так разыгрывает? Исключается. Он, конечно, актер и все такое, но… нет, это не Жузе. «It’s about your wife… Later…» Прослушал еще раз и наконец понял: да не «later», а «элэйна»! «It’s about your wife Elena». Сэмюэл, Сэмюэл… Сэмми! Тот англоязычный кузен, которому я собирался дать по морде на поминках по Лениной матери. Сэмми. Значит, он звонил мне по поручению Лены. Почему же она не позвонила сама? Что-то с Эндрю? На найдя листка бумаги, я записал телефон на тыльной стороне кисти, как делал, когда был школьником. Тут же перезвонил, но Сэмми к телефону не подошел. Пришлось оставить сообщение. «Здравствуйте, Сэмми, это Дэмиен. Я получил ваше сообщение. Я дома, жду вашего звонка». Который у них час-то там в Нью-Йорке? Спят уже, что ли? Или еще спят? Набрал Жузе. Тот подошел сразу. «Камба? Ты дома? Я к тебе сейчас приеду, ОК? Разговор есть. Не телефонный. Скоро буду, не уходи никуда».

Синяки, шишки и прочие несильные увечья наперебой давали о себе знать, ныли кто во что горазд. Кроме того, меня все еще прилично подташнивало – последствие сотрясения мозга в сочетании с похмельем. Хотя как знать, может, без похмелья было бы гораздо хуже. Так или иначе, ждать Жузе лучше на террасе: авось от свежего воздуха полегчает. От относительно свежего. Настолько, насколько он может быть свежим в большом загазованном городе.

Пока я дышал луандским воздухом, сидя на веранде, в окружении сломанных стульев, ржавых бойлеров и телеантенн, в квартире зазвонил телефон. Потребовалось некоторое время, чтобы вынырнуть из похмельной прострации и понять, по ком звонит этот дребезжащий звонок. («Звонок – не для вас, а для учителя» – тоже из детства, раз навсегда.)

– Хэллоу, Дэмиен? Это Сэмюэл, вы меня, наверное, не помните. – Занудный, скрипучий голос. Никому не нужная преамбула. Так начинают разговор только полные придурки.

– Да, Сэмми, я вас слушаю.

– Вы меня, наверное…

– Помню вас, помню. Что случилось?

– Это по поводу вашей жены Элэйны…

Снова появилось необоримое желание съездить этому Сэмми по физиономии. Издевается он, что ли? Короче, Склифосовский!

– Да, я уже понял, что вы звоните по поручению моей жены. Что с ней? Почему она не свяжется со мной сама?

– Я оставлял вам сообщение несколько дней назад. Вы его получили?

Несколько дней назад? Сегодняшний день я провел в приемном покое, вчера пьянствовал у Шику, но позавчера-то я был дома. Как же я мог не заметить сообщение? Или я уже потерял счет времени? Какой сегодня день? И почему этот идиот звонит мне на домашний, а не на мобильник? Потому же, почему и Жузе. На мобильнике у меня закончились деньги, я забыл пополнить счет. Твою мать! Что еще я забыл? Уйти в загул, лишиться работы и ввязаться в драку – это все я не забыл. Докатился, как сказала бы классная руководительница Маргарита Алексеевна (та, которая талдычила про «звонок для учителя»).

– Что с Леной?

– Ее положили в Колумбийский пресвитерианский госпиталь. Вчера делали операцию.

– Операцию?

– У нее нашли… насколько я понял, это… женская опухоль.

– Где мой сын?

– Ваш мальчик сейчас живет у меня.

– Можно мне с ним поговорить?

– Он уже спит, Дэмиен. В Нью-Йорке сейчас три часа ночи. Я тоже спал, но меня разбудил ваш звонок.

– Простите… Сэмми, как мне связаться с Леной? Не сейчас, конечно. Завтра…