Троянский мордобой

Разинув рты, троянцы наблюдали, как карта быстро покрывалась стрелками, сначала в один слой, потом во второй, в третий...

— Таким образом, мы несколькими группами берём греков в клещи, прижимаем их к берегу вот на этом изгибе реки и громим, — закончил речь Мемнон, водя палочкой по карте, а затем покосился на советника. — Правильно ведь?

Фигура в капюшоне кивнула и пару раз потыкала пальцем в мирмидонянскую часть лагеря.

— Ах да, — спохватился Мемнон. — От вас требуется самая малость: удержать Ахилла и его мирмидонян в их лагере, пока мы занимаемся остальными.

— Малость? — возмутился Приам. — Да эта малость нам перепиздила почти всё мужское население за десять лет! А ты думаешь, что мы его удержим? Он весь твой план и всю твою карту в трубочку свернёт и нам в жопы засунет!

— Да не переживай ты, — махнул рукой Мемнон.

— Мне не переживать?! Ты, если что, в Эфиопию свалишь, — продолжил возмущаться Приам. — А нам что делать??

— Ты достал меня уже со своей Эфиопией! — взвился Мемнон.

— Эфиопия — не моя! — рявкнул Приам и тут же об этом пожалел, схватившись за виски. — Ладно, давайте попробуем. Терять всё равно нечего. Деифоб, ты с ними.

— Вечно ты меня в какую-нибудь хуйню вписываешь, батя, — вздохнул царевич. — Ладно, но захватите мечи, копья что-нибудь потяжелее. У греков броня толстая.

Кивнув, представители эфиопской стороны удалились, проворчав что-то про какую-то воинственную богиню очевидности.

— Батя, — тихо сказал Гелен. — Я жопой чую, пиздец будет.

— Ты по чуйке своей не получи, — посоветовал ему Приам.

К прибытию Деифоба эфиопская армия уже была готова к выходу, разделившись на небольшие отряды. Мемнон как раз обсуждал с советником детали плана, игнорируя царскую инспекцию со стороны союзников.

— А это что такое? — спросил удивлённый Деифоб, увидев телеги, накрытые тканью.

— Это? — переспросил Мемнон, посмотрев на транспорт, который тащили волы. — Это катапульта.

— Я вижу, что катапульта! — выругался троянский царевич. — Что она тут делает?!

— Ты сам разрешил!

— Я?!

— Ты!!

— Что-то я не помню, чтобы говорил тебе взять с собой катапульту!

— Ты сказал: меч, копья и что-нибудь потяжелее!

— Я имел в виду дубины!!! Это у вас в Эфиопии чуть что потяжелее — сразу артиллерию берут!

— Я эллин!

— Эллин он… Надеюсь, палинтон ты не взял?

Царь промолчал, и Деифоб жестом потребовал поднять полог второй телеги. Под толстой тканью располагался целый арсенал, рассчитанный на армию примерно вчетверо больше приведённых Мемноном сил.

— Не, ну ты, баклажановый… Ты точно псих! — произнёс поражённый царевич. — Тебе пора к врачу лечиться! И думаю, древнегреческий врач тут тебе не поможет!

— Это твое мнение, — огрызнулся Мемнон, снова обидевшись. — И засунь его себе в жопу.

— Да ты охуел в край, баклажановый! — взорвался Деифоб. — Припиздовал тут и стратегиями своими во всех тычешь?! Да ты хоть знаешь, как мы...

— Заткнитесь нахуй, — простонала идущая мимо Афродита, которая так и не отошла от вчерашних возлияний. — Что тут за нахуй творится?

— К вылазке готовимся, — пожаловался ей Деифоб. — А эти...

Указав пальцем в сторону эфиопских солдат, он осёкся и забыл, о чём хотел поябедничать богине. Вся армия стояла на коленях и что-то монотонно напевала

— Смотри-ка, — произнёс Деифоб, следя за рухнувшими на колени эфиопами. — Верующие.

— И чё такого? — буркнул обиженный Мемнон. — Я тоже верующий.

— Да? — ухмыльнулась Афродита. — И какие у вас в Эфиопии боги? Вуду или тотемы на столбах стоят?

— Отъебись, — огрызнулся царь и отправился молиться вместе со своими бойцами.

— Не, ну правда, мне интересно, — сказала Афродита Деифобу, который, вздохнув оставил её в одиночестве. — Ай, да и пошли вы все нахуй.

Махнув рукой, богиня открыла портал и унеслась на Олимп просить у Геры целебный эликсир, которым она потчевала греков.

Глава 15

План эфиопского советника был великолепен: логистика, соотношение сил, особенности ландшафта и время подхода подкреплений противника. Даже неудержимый Ахилл оказался временной трудностью, для преодоления которой было найдено решение. Единственной мелочью, которую не учёл советник, был Одиссей. Хитроумный царь Итаки встал ни свет ни заря и как раз занимался перетаскиванием кувшинов с вином в свой шатёр, чтобы утром продать их страдающим после вчерашней попойки царям. Он-то, проморгавшись, и приметил странные перемещения возле вражеских стен, а потом, протерев залитые накануне зенки, разглядел и понял, что замыслили троянцы.

— Ой вэй, — сказал Одиссей и, дотащив кувшины до своего шатра, побежал к Ахиллу.

Царь мирмидонян вчера вообще не пил. Бросивший вызов почти четверти армии амазонок, включая царицу, и одолевший всех он, тем не менее, даже не устал от сражения и, разглядывая амфору с купальщицами, старательно полировал копья. Появлению Одиссея он никак не удивился, лишь мельком бросив взгляд на ценные предметы, которые итакиец мог утащить.

— Чего тебе надо, морда хитрая? — гостеприимно поприветствовал он царя.

— Опять копья полиХГуешь, Хиля? — поинтересовался Одиссей. — А там к тХГоянцам эфиопы пХГиехали.