Троица: Будь больше самого себя. Книга для интеллектуального меньшинства

Пока он размышлял над абстрактными ха­рактеристиками «стульев», «диванов», «та­буреток», «пеньков», «амфитеатров», «сту­пенек» и т.д., пытаясь определить, что всё это значит, оказывается, что на картине-то

- невозможный стул!

Если мы его воспроизведём, следуя данному чертежу, то он непременно упадёт! Всё, мы снова временно теряем «конструктора». Ему надо это осмыслить.

На сцене остаются «центрист» и «рефлек­тор». Осчастливленный тем, что он наконец понят, «центрист» начнёт строить с «реф­лектором» стаю: раз ему интересна картина, то надо ему о ней рассказать, чтобы создать общее пространство коммуникации!

«Нравится, да? - спросит он у «рефлектора».

- Ну конечно, это же Ван Гог! У него все стулья невозможные! Это уникально-сущ- ностные стулья Ван Гога, ни с чем не пе­репутаешь!».

«Рефлектора» тут же заинтересует, почему с Ван Гогом именно так, потому что «Ван Гог» - уже само по себе - звучит очень по- эстетски, кроме того, непонятно, почему Ван Гогу столько внимания (его заслуживает сам «рефлектор»!), и вообще «в этом что-то есть».

«Центрист», почувствовав свою нужность и социальную ответственность, тут же вспом­нит о том, кто такой Ван Гог, каким он был человеком, какая у него была тяжелая судьба - картины не продавались, с женщинами не складывалось, психическая болезнь, опять же...

Но где-то на фразе «картины не продава­лись» (после чего «центриста» чёрт дёрнул сказать, что сейчас такие стулья стоят на Sotheby's миллионы долларов), «рефлектор» теряет к нему всякий интерес - он внима­тельно изучает полотно и пытается понять, как бы сделать что-то подобное: «Что застав­ляет людей платить за эту жуть такую кучу денег?!»

В этот момент просыпается «конструктор»: он всё знает о том, как организован рынок современного искусства, о том, кто такие импрессионисты, экспрессионисты, а так­же и то, что суммы на Sotheby's исчисляются в фунтах стерлингов, а не в долларах.

«Центрист» снова начинает скучать, посколь­ку социальная ткань его общения с товари­щами разрушена, сущности вангоговских сту­льев им неинтересны, а сам он, вроде как, никому не нужен - а как же хотелось коман­дной работы!

«Рефлектор» и вовсе начнёт раздражаться. Во-первых, всё внимание его товарищи уде­ляют теперь Ван Гогу. Во-вторых, для него самого нет в этом месте пространства для творческого манёвра. В-третьих, сколько во­обще можно об одном и том же!

Но где наш «рефлектор» не пропадал... Оки­нув взором происходящее вокруг него безоб­разие, у него родится гениальная мысль соз­дать производство странных стульев, забрен- дировать их «Ван Гогом», продать их мил­лион миллионов, и стать лидером списка Forbes, чтобы потом купить Sotheby's!

В голосе «рефлектора» послышатся нежные, чуткие, трогательные нотки... Да, это он по­шёл соблазнять «центриста», чтобы тот его план проработал и реализовал. В конце кон­цов, это же бизнес, производство, логистика, а потому кто-то должен заняться другими людьми в этом деле (без них, к сожалению для «рефлектора», никак нельзя).

Итак, «центрист», очарованный обаянием «рефлектора» и множеством правильных слов (про «команду», «боевой дух», «плечо товарища» и важность давать людям «сту­лья»!), уже мчится к «конструктору».

Хотя самому «центристу» очень скучно слу­шать про ножки, сидушки и прочие спин­ки, сейчас это важно для дела. Без него «кон­структор» до результата никогда не добе­рётся - всё время будет куда-то уползать в сторону.

В общем, «центрист» берёт на себя «кон­структора». Он будет его теперь системно реконструировать (благо с зеркальными ней­ронами у «центриста» всё очень хорошо) и направлять.

А «конструктор» применит весь свой интел­лектуальный потенциал для производства невозможных стульев, и, вы удивитесь, всё- таки заставит их стоять, не падая. В общем, тут много работы...

Что же делает в этот момент наш «рефлек­тор»? Конечно, он придумывает маркетин­говую стратегию! Да что там придумывает, он уже видит себя, идущим по ковровой до­рожке Каннского кинофестиваля - вспышки фотоаппаратов, крики толпы...

Сегодня здесь долгожданная мировая пре­мьера! Тарантино презентует свой новый шедевр: «Стулья, деньги, два ствола. Ван Гог be back!». Наш «рефлектор», конечно, автор идеи, продюсер... Ну и чего мелочиться?.. Исполнитель главной роли!

Сколь бы шуточной не казалась рассказан­ная мною история, в бизнесе, в науке, в об­щественной жизни, да и в жизни вообще всё так и работает.

Успех приходит к сообществам людей, кото­рые сочетая разные способы сборки моделей реальности и создавая таким образом мак­симально сложные интеллектуальные объ­екты, способны воздействовать на реальность как таковую.

Воздействовать на реальность, произво­дить в ней изменения - в этом конечная цель и смысл нашего мышления.

И если вы способны обнаружить в самих себе, а затем оттренировать каждый из этих способов сборки интеллектуального объек­та, вы станете больше самих себя, имея воз­можность - вслушайтесь в это! - менять мир.