Трон падших

Камилла пробудила в нем желание, и оно до сих пор не угасло. Это выводило Зависть из себя. Возможно, ему стоило затащить ее в постель и забыть о сделке, пока его страсть не остынет.

Одна ночь – и он наконец будет удовлетворен.

– Берегись, братец, – Похоть пристроился рядом с ним, держа в руке бокал «Темного и греховного». – А то кому-нибудь покажется, что ты затосковал.

Зависть вспомнил о роли, которую ему надлежало играть. Он был развратным и дерзким Принцем Ада в поисках забав, которые подпитывали бы его грех, а не отчаявшимся мужчиной, который рискует лишиться всего, что ему дорого.

– И этот кто-то будет прав, – ответил Зависть. – Я вне себя от тоски по следующей подсказке.

Похоть фыркнул.

– Упрямый осел!

– А ты заговорил совсем как Гордыня. Может, тебе следует прислушаться к предложению Лени? Расширяй горизонты и применяй творческий подход.

– Раз уж тебе настолько все равно, я с удовольствием наклоню Камиллу и засуну член поглубже…

Похоть издал искаженный звук.

Не подумав, что творит, Зависть взорвался и с силой схватил брата за горло. На его лице не было и тени улыбки.

– Нет.

– Почему? Это страсть, а не настоящее чувство. Не стоит вести себя как наш опьяненный любовью старший братец. Если, конечно, эта игра чем-нибудь не отличается от других.

Похоть пристально посмотрел на него. Он намеренно провоцировал Зависть.

– Может, ты хотел бы в чем-то признаться?

Мысленно Зависть взревел. Похоть скрывал свое коварство за веселым нравом, но по части чутья его не превзошел ни один из братьев.

– До тех пор, пока она не станет моей, – спокойно сказал Зависть. – Ты знаешь, что я не люблю делиться.

Обычно так оно и было. Всем было известно, что́ для Зависти значили границы.

– Хорошо, а то мне на миг показалось, что ты собираешься вырвать мне глотку.

Похоть одарил Зависть волчьим оскалом, а затем заглянул ему за спину.

Зависть опустил руку и сжал ее, готовясь нанести новый удар.

Брат обхватил его за плечи и развернул в сторону бального зала.

– Если ты не затащишь эту художницу в постель, это сделает кто-нибудь другой.

Вот она – блестящее лезвие, прорезавшее тьму. Его звездная принцесса, хотя бы на один вечер. Женщина, которая мертвой хваткой держала в руках его и весь его двор.

– Ни черта себе! – пробормотал Похоть, тихо присвистнув. – Вот это женщина…

Зависть и не заметил, что рядом с ней стояли леди Кэтрин и лорд Эдвардс. Они напоминали тени в сине-серых масках. Между ними стояла Камилла, высоко подняв голову. Неземные волосы, собранные в изящную прическу, локонами ниспадали на обнаженные плечи.

Он скользнул взглядом по ее ключицам, любуясь вырезом платья. Оно подчеркивало фигуру, но почти ничего не открывало. Так и было задумано, чтобы дразнить и соблазнять. Мисс Камилла Антониус очаровала всех в зале. А ведь на вечеринке Вексли она робела и старалась раствориться в тени, чтобы избежать внимания.

Но теперь, в сияющей серебряной маске, она притянула к себе все взоры. Она была звездой и не собиралась тускнеть ради простых смертных.

Что было весьма кстати, поскольку этим вечером она не достанется обычному мужчине.

Ведь она предназначалась для Зависти.

А после того, как она согласится нарисовать Проклятый трон (по крайней мере, он на это надеялся), Зависть будет наслаждаться каждой секундой, проведенной вместе. Он будет возносить почести ее телу, пока лучи солнца не проникнут в спальню и ночь их страсти не закончится.

Только Зависть собрался не менее эффектно выйти к гостям, как увидел возмутительное зрелище, распалившее в нем самом его грех.

Вексли тоже заявился на бал и уже потащил Камиллу танцевать. И, по мнению зависти Зависти, его рука расположилась слишком уж низко на ее бедре.

От ледяной первобытной ревности перила, за которые держался Зависть, покрылись инеем.

Смертные, проводившие время на соседнем балконе, завизжали, когда и на нем перила сковал лед.

Вот же черт! Зависть использовал чары, чтобы смертные забыли об этой странности. Как только все успокоились, он бросил предупреждающий взгляд на брата.

– Не начинай.

Не успел Похоть снова поддразнить его из-за вспыльчивости, как Зависть уже спускался по лестнице.

Лорды и леди в масках пытались привлечь его внимание, откашливаясь и расшаркиваясь перед ним. Зависть пронзил их взглядом, будто кинжалом, нацеленным на смертного, который определенно жаждал погибели. Кричащая золотая маска Вексли была столь же утонченной, как и его руки, обхватившие мисс Антониус гораздо ниже, чем следовало. Если бы они спустились еще хоть ниже, Зависть отрубил бы их.

Не обращая внимания на вздохи, он решительно вышел в зал. Он молчал, даже не соизволил спросить разрешение на танец. Вексли должен был возблагодарить своего Бога за то, что Зависть не вонзил клинок ему прямо в сердце. Возможно, сначала он нанесет этому идиоту удар ниже пояса. Да так, чтобы он понял, каково это, когда кто-то забирает то, что ему не принадлежит.