Трон падших

Камилла бежала со всех ног мимо живой изгороди. Туфли промокли от росы, выпавшей на свежескошенную траву. Пальцы ног заледенели так, будто каждый шаг она делала по крошечным лезвиям. Зато эта боль облегчила ту, что разрасталась у нее в груди.

Она бежала до тех пор, пока тиски ревности не ослабли. Вместо этого накатило раздражение на саму себя.

Камилла не собиралась страдать из-за того, у кого, очевидно, не было к ней никакой тайной привязанности.

Раз Синтону она не нужна…

Путь перед Камиллой был свободен, но спустя мгновение она уже столкнулась с тем, от кого сбежала.

Лорд Синтон крепко схватил ее за руки. Он успел поймать ее до того, как она споткнулась и упала. Он возвышался над ней, сверкая суровым взглядом в лунном сиянии. Синтон снял маску, а вместе с ней отбросил всякую видимость любезности. В его взгляде не осталось ничего человеческого.

Камилла застыла. Сердце у нее бешено стучало. Он опустил свои темные глаза, изучающе пробежал взглядом по линии ее декольте, а затем резко посмотрел на ее подбородок и губы под маской.

Секунду назад выражение его лица пугало. Однако его было не сравнить с тем ледяным жестоким взглядом, которым он окинул ее сейчас.

– Больше не выказывайте мне свою ревность, мисс Антониус. Это ничем хорошим не обернется.

– А вы мне не угрожайте.

Камилла высвободилась из его объятий, даже не удосужившись отрицать, что заревновала. Губы Синтона изогнулись в волчьем оскале.

– Я всего лишь предупредил.

Его окружал ореол неведомой темной энергии. В ней смешались две противоборствующие силы: беспощадная жестокость и жгучая похоть, и из этого столкновения рождалась буря.

Несмотря на то, что воздух был насыщен напряжением, Камилле показалось, что лорд сдерживает себя. Он осознавал, какой силой обладает и какой ущерб мог бы ею причинить.

Камилла вздернула подбородок и посмотрела прямо ему в глаза.

– А если я не прислушаюсь?

Миг гнетущего затишья – и терпение Синтона лопнуло. Только что Камилла стояла перед ним, и вот он уже прижал ее к живой изгороди. Вечнозеленые ветки кольнули ее, восхитительно отдавшись болью.

Синтон всем телом прижался к ее груди, запустил руку ей в волосы, а носом уткнулся в шею, вдыхая ее запах. Он весь напрягся, натянулся, как струна.

Одним движением руки он снял маску с Камиллы. Шелковистая лента скользнула по ушам и щекам, и лорд отбросил маску в густые заросли.

Подняв ее подбородок, он словно выбирал, что ему хотелось бы попробовать сначала – губы или покрасневшую кожу на шее. Камилла с изумлением осознала: ей хотелось, чтобы он попробовал все.

Синтон наклонился ближе и провел губами линию огня по ее подбородку. Затем он медленно приблизился к ее губам и на мгновение замер. В его дыхании чувствовались нотки бурбона и ягод. Наконец их губы соприкоснулись. Нежный поцелуй быстро перерос в страстный. Искры желания пробежали по спине Камиллы.

Перед тем как отстраниться, он требовательно прикусил ее нижнюю губу.

– В некоторые игры не стоит вступать, если не уверен, что победишь.

Проведя пальцем по мочке ее уха, он аккуратно поправил ей волосы.

– Разожжете мой грех еще раз, мисс Антониус, и я покажу вам, что значит поражение.

Не сказав больше ни слова, он развернулся и ушел, оставив ее в одиночестве. Она буквально слышала грохот собственного сердца, эхом разносившийся по лабиринту из живой изгороди. Мгновение спустя ее обожгло пламенем досады. Какая резкая перемена настроения! Снова…

– Чертов невыносимый осел!

Камилле потребовалось время, чтобы прийти в себя, выбраться из зарослей, поправить платье и взбить юбки. А когда она сняла свою маску с ближайшего куста, ее раздражение только усилилось. Она вытащила из маски застрявшие травинки. Лунный свет отражался от нее, освещая бликами безлюдный лабиринт при каждом движении Камиллы.

Камилла громко выдохнула и оглянулась на поместье вдалеке. Она даже не заметила, как далеко забежала. Окна, из которых лился теплый свет, казались далекими звездами.

Кажется, ей пора домой. Настроения играть в игры Синтона больше не было.

Держа маску в одной руке, другой она подхватила тяжелую юбку и молча побрела в поисках выхода из лабиринта к поместью.

Наверняка кучер лорда Эдвардса и леди Кэтрин отвезет ее домой. Он еще успеет вернуться за ними.

За спиной хрустнула ветка. Камилла обернулась. На соседней тропе показался мужчина. Он вскинул руки.

– Я не хотел вас напугать, мисс Антониус.

Камилла напряглась, чтобы рассмотреть его в темноте.

– Лорд Гэрри?

Он подошел ближе с поднятыми руки в доказательство того, что не хотел причинить ей вреда.

– Вы оказались так далеко от бального зала, – сказал он, оглянувшись назад. – Проводить вас обратно?

Сердце Камиллы забилось быстрее. Чутье подсказывало ей: что-то здесь не так. Взгляд лорда Гэрри метался по сторонам. Он склонил голову набок, словно прислушивался. Он вел себя странно, особенно учитывая то, что пришел за ней один. Ему не хуже нее было известно, как это будет истолковано. Ему следовало оставить ее и немедленно вернуться на бал. Однако он задержался и не сводил глаз с ее шеи.