Трон перьев и костей

Слова слетели с языка сами собой:

– Она говорила со мной через духов, а еще через радио и Иоанна.

Старуха снова склонила голову.

– А как же молодые гиганты? А дикие фейри? А те безумные, которых запирали в убежище изгоев?

Неужели тоже Андерхилл?

Жрица подняла руку.

– Помни, что Андерхилл – всего лишь один игрок на доске.

Я застонала, потирая виски.

– Ладно, то есть вы говорите, что, когда я прикасаюсь к Лану, в меня вселяется этот некто, о котором идет речь. Тот, кто отрезал нас от царства фейри.

М-да, только я решила, что убийственная ярость наверняка исходит от Андерхилл.

Голова кругом.

– Нет, – улыбнулась Жрица, – думаю, окажется, что «вселяется» в тебя не кто иная, как Андерхилл.

Лан заворчал.

Слабая реакция на ее слова. Все это время в меня таки вселялась Андерхилл. Я наконец-то получила ответ, и пусть отчасти так и подозревала, подтверждение потрясло меня до глубины души.

– Я думала, она хочет, чтобы я нашла долбаную дверь. Зачем ей пытаться меня убить? И заставлять меня убивать других!

Жрица смерила меня взглядом, ее радужный глаз вращался, будто она беседовала с кем-то невидимым.

– Она в самом деле хотела, чтобы ты нашла дверь. Любую дверь. Где угодно. Убивать тебя не входило… и пока не входит в ее планы. Что до жизни, которую ты отняла… сила Андерхилл не очень хорошо работает в малых масштабах. Полагаю, ты улавливала лишь искру ее раздражения или ярости. Она вряд ли хотела сделать тебя убийцей.

Одна искра ее раздражения заставила меня убить фейри. Хорошо, что лишь одного.

Я покачала головой.

– То есть каждый раз, когда мы с Ланом касались друг друга, это она заставляла нашу магию взрываться?

– Верно, Одуванчик.

– Но так было не каждый раз, – подал голос Фаолан. – Почему иногда мы с Алли все-таки могли касаться друг друга?

– Ты уже знаешь ответ, – произнесла Девон. – Скажи-ка мне, внук Луга. Дверь не открылась Каллик во второй раз. Почему?

– Не в том обществе, не с той магией, – повторил Лан слова Жрицы.

Я расправила плечи.

– То есть мы с Ланом иногда могли прикасаться друг к другу в присутствии чьей-то магии? – Я снова поникла. – Но дикие фейри не все время были рядом.

– Но был тот, кто вынудил Андерхилл отступить, – сказала Жрица. – В том или ином виде. В его присутствии она не стала бы действовать через тебя. Слишком велика опасность.

Действовать через меня.

– Я что… ее сосуд или типа того?

Жрица улыбнулась.

– Все мы – ее сосуды. Ты же, возможно, нечто гораздо большее. А пока я могу лишь так утолить твое любопытство: когда вы с Фаоланом касаетесь друг друга, в игру вступает Андерхилл и только она.

– А когда я слышу тлинкитский?

Улыбка Жрицы стала шире.

– Очень хорошо. Андерхилл.

Все сказанное потрясло меня до самых глубин души, и я поддалась унынию. Я сжала губы в тонкую ниточку.

– А огромная волна, когда нас выбросило с корабля? Кто ею управлял?

– Тот самый. Он стремился сбить тебя с пути. Сделать тебя более уязвимой.

А я-то думала, что это Андерхилл подталкивает нас к двери.

– Андерхилл была ударами молнии.

Жрица кивнула.

– И она послала духа, чтобы тебя направить.

Призрачную женщину, которая велела мне прикоснуться к Лану. Я сглотнула.

– Все остальное… дикие фейри, гиганты, гниющие безумные… дело рук того самого парня?

– Верно. – Жрица снова откинулась на спинку стула, собираясь продолжить, но ее перебил Фаолан:

– Вы сказали, что Андерхилл не станет действовать в его присутствии. – Он глянул на меня. – Здесь я могу прикасаться к Каллик. Почему так?

Девон хмыкнула.

– А зачем Андерхилл общаться с вами, когда вы уже здесь?

Жрица шикнула на нее, но та лишь пожала плечами.

Общаться? Этого, что ли, добивалась Андерхилл?

– Если я нужна ей здесь, то зачем было пытаться меня прикончить, когда я сюда попала?

Теперь усмехнулись уже обе, и Жрица, и Девон.

– Смешная шутка? – процедил Лан.

– Андерхилл обожает свои проверки, – ответила кровавая фейри. – Вы их прошли. Она, конечно, осознает, что люди меняются почти столь же быстро, сколь ее пейзаж. Отсюда и такая любовь к проверкам – их вы запомните надолго.

Я нахмурилась.

– Полагаю, что же именно она пытается нам донести, вы не скажете?

После этих слов каменным стало даже лицо Девон.

Великолепно. Я вздохнула.

– И кто же этот таинственный некто, думаю, вы тоже не скажете.

– А это я могу тебе раскрыть, Одуванчик.

Я изумленно распахнула глаза.

– Правда?

Ох, богиня, все эти дела с ясновидением явно чертовски сложная штука.

Жрица помолчала, глядя в свою чашку с чаем.

– Чтобы понять, вам нужно услышать историю целиком. Пятьдесят лет назад на Унимаке жил фейри, которому благоволила королева Неблагих за острый ум, внимание к деталям и силу музыки. Он был ее другом и доверенным. Но имейте в виду, тогда она только села на трон и еще много училась, но этому фейри она полностью доверяла. Правда, когда он попросил ее руки, королева отказала. Она не желала сочетаться браком с мужчиной. Ни с каким. Ибо трон принадлежал лишь ей одной. – Жрица улыбнулась. – Уже тогда была злюкой.

– И? – спросила я, когда тишина затянулась.

Старая фейри провела пальцем по краю чашки.