Трон перьев и костей

Прямо сейчас целый остров уничтожал мое честное имя. Такое легко проделать с любым. Жрица могла назвать меня жаждущей власти сироткой, которая всю жизнь пыталась подобраться под бок королю Александру с единственной целью – подстроить его убийство и унаследовать трон.

И все же это ни на йоту не было правдой.

Историю можно исказить. Любого можно представить в ложном свете.

Я кивнула и повторила:

– Я обязана дать ему шанс.

Цинт устремила на меня взгляд. Я же продолжала разглядывать цветы.

– Если тебе так нужно.

– Ты знаешь что-то, чем не делишься?

– Просто думаю о чае, которым Руби поил королеву. Фаолан говорил, что ты тоже недавно пила чай Руби. Не думаешь, что…

У меня мелькала эта же мысль, но я просто не могла поверить, что Руби так поступил бы.

– Нет, конечно. – Я стиснула зубы. – Я бы почувствовала, правда же? Я ведь не дура. Я различала все ингредиенты. Вдобавок, разве ты его не пробовала? Ты готовишь, здесь ты много искушенней меня.

Гиацинта покачала головой.

– Руби никогда меня не угощал. И теперь я задаюсь вопросом: не права ли ты, не решил ли Руби, что давать мне чай слишком рискованно, ведь я столько лет провела на кухне, запоминая все травы и специи у фейри и людей?

Меня Руби поил только во время бесед с глазу на глаз.

– В чае не было никакой магии. А без нее я бы точно ощутила эффект. Плюс Руби сказал, что моя магия поглощает чужую.

Я застонала и взъерошила пальцами волосы.

– Давай поговорим о чем-нибудь другом, – с наигранным весельем предложила Цинт. – Как насчет твоей подмоченной репутации на Унимаке?

Я мрачно уставилась на подругу, но не сдержалась – губы дрогнули.

– А ведь раньше моя репутация была кристально чиста. Как я по ней скучаю!

Мы тихо рассмеялись.

Я вытянула ноги, которые последний час прижимала к груди, – с тех самых пор, как Жрица огорошила меня историей Рубезаля.

– Валяй. Рассказывай.

– Теперь все знают о тебе вообще всё – кем была твоя мать, где ты выросла, как обучалась. И так далее. Такое… – Цинт сморщила нос. – Можно подумать, что Адэр и Джозеф без проблем всех убедили – сама знаешь, какими бывают Благие.

Еще как!

– Но даже без моих усилий находились те, кто начинал тебе сочувствовать. В основном из низов, но мы ведь знаем, что они-то и есть самые крутые.

– Они мне верят? – удивилась я.

Подруга поморщилась.

– Я не стала бы заходить так далеко, милая. Скорее, сочувствуют твоему прошлому и думают, мол, поэтому-то ты слетела с катушек и убила короля.

– Ну да. А что Адэр и Джозеф?

– Коронацию Джозефа назначили через неделю после твоего побега. Потом перенесли. И еще раз. Как раз перед моим отбытием Адэр объявила, что из-за угрозы со стороны изгоев коронацию сдвигают до летнего солнцестояния.

А оно не за горами. Я задумчиво хмыкнула.

– Любопытно. Почему бы не посадить его на трон?

– Может, сама туда метит.

Знамо дело. Однако Адэр всегда было достаточно оказаться на вершине через постель. Зачем что-то менять? Когда на сцену вот-вот хлынут разъяренные изгои, зачем делать себя мишенью?

– Значит, она и правда убила моего отца.

Цинт вздохнула.

– Думаешь?

– Зачем ей самой занимать трон, если можно посадить туда моего дядю? Разумнее переложить ответственность на чужие плечи, на кого-нибудь податливого, кем можно манипулировать. По факту она правит во всем, кроме имени.

– Оставлю докапываться до истины тебе. Мои навыки, боюсь, ограничены кухней.

Я взяла Гиацинту за руку.

– И все же ты осталась на Унимаке, чтобы очистить мое имя.

Она стиснула мою ладонь.

– Нам нужны были уши. Руби попросил меня остаться и постараться максимально исправить положение.

Я сощурилась.

– А мне он сказал другое. Мол, ты сама решила распространять правду.

– Честно говоря, ему не пришлось меня долго убеждать, пусть я и хотела отправиться с тобой. Руби ясно дал понять, что…

Гиацинта залилась краской.

– Что?

– Что я буду мешаться под ногами, – пробормотала она.

Меня чертовски взбесило, что Руби осмелился такое заявить. Что он причинил Цинт боль. Но все же… он не ошибся. Во многих смыслах, в основном касавшихся сражений и выживания, Цинт иногда могла бы мешать. Или, по крайней мере, отвлекать. Я злилась на Руби: он отобрал у меня право выбора, но понимала, чем он руководствовался.

– Должно быть, ему было неприятно говорить такое. И поэтому он дал нам эти блокноты.

Цинт поджала губы и промолчала.

– Твое последнее сообщение до полусмерти меня напугало, – сказала я и сдула в сторону крошечное облачко. – Чуть не бросилась штурмовать Унимак. Что стряслось?

Цинт откинулась назад, и еще два облачка тут же притянулись к ее груди. Явно решили, что эти два полушария – небольшие холмы, и чего уж их тут винить.

– Не уверена, знаешь ли ты, но у Руби на Унимаке действует серьезное подполье. Они повсюду, и у Благих, и у Неблагих. В общем, я принципиально нацелилась с большинством перезнакомиться.

Ну разумеется. Цинт от природы общительна – а еще чертовски умна.

– Молодец. А ведь времени было совсем немного.

Гиацинта чихнула, распугивая облачка.