Трон перьев и костей

Я не могла быть везде одновременно. И если уж по-честному, правда, если бы я бросилась на Унимак, то как бы я, черт его дери, остановила войну?

Я слишком долго бегала по кругу. И в глубине души понимала, что, если не получу ответы на вопросы, которые меня подстегивали, этот круг никогда не разомкнется.

Не для нас с Ланом.

Не для царств.

И я точно не выживу.

Мне предстояло еще одно испытание.

Откатившись от Лана, я встала на ноги.

– Ты ж моя радость, – пробормотал он, закрывая глаза со странной улыбкой.

Нутро свело, я даже подумала, не плюхнуться ли обратно, но преисполнилась решимости, зашагала к дому и толкнула дверь.

Цинт взбивала в котле целую бурю, но я прошла мимо, направляясь к Жрице, которая сидела за столом и курила.

Она вскинула бровь и сощурилась на неприлично громкие деревянные часы в дальнем углу.

– Точно в срок.

– Вы говорили про обучение. – Я подошла к столу и уперлась в него ладонями. – Я готова.

– Да, Одуванчик. Не повторяй очевидное. И не возвышайся надо мной как чертов тролль. Шея болит.

Я села.

– Очень хорошо, – произнесла Жрица. Она окинула взглядом яростно бормочущую что-то Цинт и в остальном тихую кухню. – Да, все так, как и должно быть.

Я затаила дыхание.

– Все, что происходит с Андерхилл. Все, что постоянно творится со мной, все эти духи, взрывы и хаос, когда я прикасаюсь к Лану. Все как-то связано с моей магией, верно?

– Связано, – подтвердила Жрица, затягиваясь. – С твоей Благой магией.

Улыбка старой фейри стала шире, и она постучала сигаретой по пепельнице, больше не встречаясь во мной взглядом.

– И, разумеется, с твоей Неблагой магией тоже.

23

В ушах загудел белый шум, я потрясенно уставилась на Жрицу, которая как ни в чем не бывало стряхнула пепел и снова поднесла сигарету к губам. Цинт не отреагировала, она с головой ушла в работу над бруадаром. И бровью бы не повела, даже если б на нас бомбу сбросили.

Ну, примерно как сейчас сделала Жрица.

Неблагая магия. Во мне?! Быть не может.

Жрица встала и поманила меня за собой.

– Будто терпишь все первое свидание, а потом наконец пукаешь. Ты даже не представляешь, как долго я держала в себе правду. А теперь пойдем в мой кабинет, Одуванчик. Обсудим тему подробнее. Предвижу твои вопросы, и они уместны. Однако позволим Гиацинте спокойно готовить, иначе не получим от нее хорошего блюда. А она должна приготовить хорошее. Даже самое лучшее.

…серьезно? Никакого давления, Цинт.

Жрица, шаркая по земляному полу, повела меня по коридору и открыла первую дверь с глубоко врезанными символами и вставками цветного стекла. Я вошла следом за старой фейри в забитую комнату.

Книжные полки занимали все стены, а бумаги шаткими стопками высились выше моего роста, колонна за колонной, так что свободным оставался только пятачок в центре. Все это казалось беспорядочным, однако Жрица направилась прямиком к нужной стопке и выдернула из середины томик. Мне подумалось, что остальные книги останутся на месте. Ну, потому что магия.

Но не-а. Они посыпались вниз и разметались по полу, заодно уронив еще две стопки, после чего в комнате вновь воцарилась тишина. Жрица торжествующе взмахнула книгой в фиолетовом кожаном переплете.

– Вот. Родословная фейри, твоего народа.

– Моя мать была человеком, – неуверенно произнесла я, гадая, как бы мне сделать хоть шаг и не обрушить очередную лавину. – Она растила меня, пока не умерла, и я похожа на нее лицом. Она не была Неблагой. Так что это полнейшая херня.

Жрица вскинула палец.

– Ты Благая и Неблагая, Каллик Всех Фейри. Но отчасти ты права, ты появилась на свет из человеческого чрева и несешь в себе частичку ее сути, то, что люди называют ДНК.

Жрица пролистала книгу, что-то бегло выискивая.

– Вот, – ткнула она в открытую страницу. – Эта книга не лжет. Она сделана из кожи кровавой фейри – матери Девон, как судьбе было угодно.

Я поморщилась. Жесть. Но если так, то книга действительно содержит лишь истину. Кровавые фейри неспособны лгать – отсюда по большей части и растут ноги мифа, что фейри говорят только правду.

Вверху страницы красовалось мое имя, выведенное безупречным каллиграфическим почерком, а ниже – мое происхождение.

Каллик из Королевского Дома.

Отец: Александр из Королевского Дома. Благой.

Мать: неизвестна. Неблагая.

Имени не было.

Я вздохнула.

– Знаете, я тоже могу взять книгу и напечатать там свое имя. Во, сделала бы себя великаншей, дочкой Рубезаля.

Доля странного страха, который разъедал меня изнутри, исчезла. Книга с моим именем ничего не значит. При виде кожаного переплета внутри все сжалось, но я лишь отмахнулась от этого чувства. Истиной всегда можно манипулировать. Я всю жизнь использовала Благую магию. Уж заметила бы, если б вокруг меня что-то умирало. Ну да, может, я разок скопировала у Лана чары невидимости и ниоткуда вроде жизни не высосала, но это потому, что я нашла Благой способ воспроизвести Неблагую силу… правда?

– Тут нигде не упоминается мать, которая меня выносила и родила.

Жрица подняла на меня взгляд.

– Не шути, что ты родня этому предателю, – она захлопнула книгу и ткнула ею в меня. – История Эвоны, Георгины и Бейла. Знаешь такую?