Тропа через Морхейм

— Господин Охотник! Ваша воспитанница снова бросает в стражу яблоки! — пожаловалась сварту служанка Фаталии, потирая макушку, в которую угодил метко брошенный фруктовый снаряд. — Сделайте что-нибудь с ней, иначе я пожалуюсь королю! Столько магических плодов перевела! Ими можно армию Сидхейма накормить!

— Какую еще армию? Вы о пяти молодцах, что Стену охраняют? Нет у Сидхейма армии — это всем в мире известно, кроме сидов. Вот и кормите оболтусов этой ерундой, а девчонке дайте нормальную еду. Что там сидши едят? Мясо, овощи, обычные яблоки. И мне заодно бутылку вина принесите, — ухмыляясь, ответил Охнэр, приложив руки козырьком и рассматривая наполовину высунувшуюся из окна принцессу, которая бесстыдно показывала ему язык. — Прекращай ерничать! Или на кол посажу!

— Это случайно! — крикнула Фаталия и ткнула куда-то рукой. — Там ночью мужик в небе висел и трупаки ходили! Я в них яблоки швыряла! Мужик убалтывал сбежать, но я послала его в лес, куда он и свалил!

— Почему не пошла? — вдруг нахмурился Охотник. — Никогда не отказывайся прогуляться ночью с незнакомцем. По моему опыту — это всегда плохо заканчивается. Для незнакомцев.

— Господин Охотник! — снова заскулила служанка принцессы. — Как вы можете такое говорить? Вы же ее личный стражник! Это весьма неэтично!

— Плевать я хотел на этику, — огрызнулся в ответ сварт, — если бы девчонка его не пришила, он вернул бы ее обратно. Возможно, по частям. Все лучше, чем сидеть в клетке. Слышишь, Мелкая? Надо было воспользоваться шансом и сбежать. Второго шанса не будет — сегодня тебе на окно поставят решетки.

— Сбрендил что ли, дядя? — заорала что есть мочи принцесса. — Это блин замок волшебный или СИЗО? Я отомщу! Будешь знать, как запирать подростка!

Сварт ухмыльнулся и поймал на лету обгрызенное яблока и сразу переменился в лице, а затем, махнув рукой на служанку и воспитанницу, пошел по еле заметной тропинке, вдоль которой то тут, то там, валялись надкушенные плоды Древа Жизни.

***

Тропинка привела сварта к белому известковому гроту, спрятанному в зарослях дикого плюща. С потолка капала вода, вымыв в полу ямку, возле которой застыл его давний знакомец — придворный ученый Мелерион Лембербентель. Пятый, конечно.

Он был одет в тот же кафтан, но выглядел бледнее обычного. Возможно, погоня за редкими существами по Морхейму изрядно подпортила его здоровье.

— Ба! Какая встреча, — довольно прокряхтел Охнэр. — Я думал, что вы сложили кости на Тропе и рад, что ошибся. Как поживают ваши исследования?

Сид, белый, как холстина, поднял на сварта блеклый взгляд и без сякой улыбки ответил:

— Вы в большой опасности, господин Охотник. Вас ищет Смерть.

Охнэр хрипло рассмеялся, хотя со стороны звучало так, будто он прочищал горло.

— Если вы о той плотоядной паучихе, которую я приволок из Морхейма во дворец, то да — она доставляет много хлопот. Вчера она съела придворного пуделя и выросла так, что с трудом помещается в дорожный сундук, — с усмешкой произнес сварт, но грустный ученый вдруг его перебил.

— Вы вчера видели их. Гонцов. Они предвещают Конец Времен.

— Да о чем это вы толкуете, господин придворный ученый? Выпили малость? Или снова шутите? — не выдержал Охнэр.

— Я выпил мертвой воды из источника забвения и скоро обрету покой, но пока я помню, то предупреждаю об опасности — королева Морхана скоро проснется. Остановите ее, господин Охотник, пока она снова не уничтожила Сидхейм, — серьезным тоном произнес придворный ученый и снова уставился на вымоину в полу, в которую капала с потолка вода.

Охнэр хотел было встряхнуть Мелериона Лембербентеля, чтобы привести в чувство, а может даже влепить отрезвляющую пощечину, но вдруг его окликнула служанка принцессы.

Выглянув из грота, сварт убедился, что ничего сверхъестественного не произошло — Фаталия снова донимала дворцовую стражу, и вернулся обратно, но придворный ученый куда-то исчез.

Обругав непостоянство сидов, Охотник вразвалочку поплелся по саду, и вдруг его внимание привлекла статуя, которая была точной копией Мелериона Лембербентеля. Пятого.

— Хороший был малый, но погиб бесславно. В Морхейме на него напала бешеная собака и укусила. Сердобольный бедняга пытался вылечить ее травами, да только не знал, что она пала и стала нежитью, как и прочие мертвецы. Она загрызла его во сне. Скульптор восстановил его светлый образ в камне. Правда, тело придворного ученого так и не нашли. Возможно, он, как и все, стоит вдоль Тропы.

Охнэр оглянулся и встретился с пытливым серым взглядом вездесущего короля Сидхейма, который любил внезапно появляться и исчезать, словно был призраком, а не сидом из плоти и крови.

— Не может быть, Ваше Величество, — с поклоном ответил сварт, — я только что разговаривал с ним. И выглядел он вполне живым, даже чушь какую-то нес о Конце Времен и гибели Сидхейма.

— Вот оно что, — приподнял бровь король. — Вы знаете, господин Охотник, что это место позволяет общаться с душами мертвых? Сиды его называют гротом Череп. Легенда гласит, что это окаменевшая голова последнего Древнего, который пережил великий катаклизм, погубивший наших далеких предков.