Тропа через Морхейм

Это как? — спросила принцесса и шмыгнула носом.

Сказал, что умру, и так и сделал. У свартов есть правило: держать слово — самому себе, конечно. Других можно подставлять, грабить и убивать, но с собой надо считаться обязательно, поэтому этот монстр с нами не пойдет, сурово подытожил Охотник и снова водрузил себе на плечи дорожный рюкзак, так как увидел провожатого, идущему к ним по мощеной серыми камнями дорожке — это был верховный советник Флюэр.

— Ну, пожалуйста, дядя, — заканючила Фаталия и крепко обняла скорпикора, который беспомощно заклацал в воздухе клешнями.

— Сколько раз тебе повторять, Мелкая, я не твой дядя, — ворчливо произнес Охнэр и поплелся за высокой фигурой провожатого, облаченной в фиолетовый плащ. — Король — твой настоящий дядя, а я всего лишь легенда для придворных. Заруби себе это на носу.

Фаталия побежала следом за личным стражником, и черный скорпикор послушно последовал за ней, угрожающе размахивая из стороны в сторону хвостом, которым так и норовил клюнуть каждого дерево и валяющийся на дороге булыжник.

— Не отставай! — заботливо позвала питомца воспитанница, и скорпикор вдруг ткнул ей в лицо хвостом.

Охотник с ужасом подумал, что сейчас девчонка умрет в страшных муках, изойдя кровавой пеной, но ничего подобного к его сожалению не произошло. Принцесса озорно хохотнула и чмокнула скорпикора в черный панцирь, резво устремившись вперед по дорожке.

***

— Этого скорпикора подарил принцессе дядя.

— Настоящий? — на всякий случай уточнил Охнэр, и верховный советник молча кивнул. — И что, эта тварь не убивает?

— Без нужны никому не вредит, но лучше не испытывайте его терпение, господин Охотник, — томно прикрыл глаза сид. — Он обладает разумом, поэтому злопамятен, и чувствует любовь и ненависть, как сиды. Или сварты. Творение Древних. Вы же понимаете, что я сейчас говорю… не о короле? — вдруг тоненько улыбнулся Флюэр.

— Очень смешно, господин верховный советник, — усмехнулся сварт, опасливо посматривая по сторонам. — В компании благородных господ я всегда остолоп. Даже скорпикор блещет умом на моем фоне.

Словно поняв, что разговор идет о нем, питомец Фаталии повернул в сторону Охотника изогнутый хвост, целясь ему прямо в голову. У сварта перед глазами вся жизнь пронеслась, все его мучительные смерти и не менее мучительные воскрешения, пока он не услышал снова тихий голос верховного советника.

— Скорпикор изучает хвостом окружающий мир. Пробует на вкус, можно сказать. Убивать он вас не будет — вы друг его хозяйки. Даже можно сказать — почти родственник.

— О, ужас, — простонал сварт, когда черный пластинчатый хвост приземлился ему на макушку, — скажите ему, чтобы убрал клешню от моей головы.

— Вот сами ему и скажите, господин Охотник, — снова еда заметно улыбнулся придворный вельможа, — он понимает не только все современные языки и наречия, но и в совершенстве владеет рунами Древних.

— Сейчас мы это проверим, — ухмыльнулся сварт и потер руки, после чего написал пальцем в воздухе рунами Древних слово «Дурак».

Скорпикор ткнул пластинчатым хвостом в воздух, где минуту назад висел невидимый знак, и вдруг достал острое, как нож, жало, которое все это время прятал в панцире, и вывел лезвием в воздухе ответ:

— Смерть.

Флюэр озадаченно почесал голову, сбив на бок фиолетовую шапочку, а Фаталия заботливо погладила питомца по хвосту, словно хотела его успокоить, хоть дикий ужас чувствовал сварт.

— Видимо, я ему не нравлюсь, — подытожил Охнэр, наконец, совладав с собой, и продолжил идти вперед на трясущихся ногах.

— Дело в чем-то другом, господин Охотник, — задумчиво произнес верховный советник, потирая подбородок, — если бы вы не нравились ему, то превратились бы уже в кровавое месиво. К тому же панцирь скорпикоров краснеет перед атакой, а сейчас он черный, как ночь. Возможно, он предупреждает вас о чем-то. Кстати, где ваша питомица — самка Белой королевы?

— Вы про Жрыху? — вдруг ухмыльнулся сварт и с тоской посмотрел в сторону темной дубовой чащи, которую прорезала узкая заросшая тропинка, ведущая к Охотничьему домику. — В лесу. Жрет. Охотится. И так по кругу.

— Как бы охотник не стал жертвой, — вздохнул Флюэр и с тоской посмотрел на стремительно темнеющее ночное небо, на котором вспыхивали первые звезды. — Пора разбивать лагерь. Фаталия, будь добра, собери хворост вместе с… Кстати, как ты назвала скорпикора?

— Хнэр! — гордо выпалила и показала язык личному стражнику, который застыл от удивления на месте, как каменный столб.

— Тьма Земная! — выругался Охотник.

Это все, что он успел сказать, перед тем, как упасть замертво, ведь в голову ему вонзилась стрела, и не обычная, а с серебреным наконечником, на котором были вырезаны руны против нечисти, то есть свартов.

***

Стрела в голове неприятно жгла череп, но больше ничем Охнэру не досаждала.

Он был «опять» мертв и его покинула личная сила, ведь серебряный наконечник пробил дыру в его магическом теле. Все, что ему оставалось делать — так это лежать на траве и наблюдать за тем, как верховный советник неумело защищает принцессу от трех бандитов.