Тропа до звезд

Забросив любимое чтение, командир Фогелей отрывался на полную. Спортзал переделали в тренировочную зону для боев в условиях тесных корабельных коридоров. Там включалось и выключалось освещение, падали переборки, менялась атмосфера и пульсировала гравитация. В общем, Фогельзанг вкусил почти все те прелести, что испытал в свое время Саймон, только в более грубом и, похоже, более эффективном виде.

Параллельно шел отбор. Изначально Ла Лоба хотела, чтобы отряды состояли из десяти бойцов, плюс лоцман, плюс командир из Фогелей. Джавад уговорил уполовинить отделения, упирая на то, что роль будет играть не огневая мощь, а маневренность. Кроме того, таким образом в каждой команде оказывались лучшие из лучших.

Магда регулярно с блеском проходила все тесты, что, с одной стороны, заставляло лоцмана гордиться, а с другой – нервничать. Утешало только то, что в одной группе с ней почти без отрыва по очкам шел Фэннинг. В приватном разговоре тот пообещал, что «ни волос с головы не упадет». Саймон в очередной раз испытал приступ жгучего стыда, но смог найти в себе силы пошутить, мол, с чьей именно? Здоровяк хохотал так, что сержанту Джаваду пришлось отправить обоих на пробежку вокруг корабля.

Да, господин Фишер тренировался вместе со всеми. Ла Лоба заявила, что не может отпустить «официального представителя Семей» рисковать своей задницей, и пусть лучше тот занимается координацией из рубки Encarnacion, чем ловит разряды в первых рядах атакующих. Саймон парировал, что оптимальная координация боя производится непосредственно в бою, но после некоторого диспута согласился остаться в группе резерва.

А кроме физической, стрелковой и тактической подготовки лоцман неустанно посещал занятия иного плана. В них прогресса пока что не ощущалось, но терпеливый преподаватель требовал не опускать руки и не поддаваться сомнениям. Впрочем, Саймон и не планировал. Сны о холме и лестнице повторялись с утомительной регулярностью, и лучшей мотивации сыскать было просто невозможно.

После тренировок общего плана, когда команды сформировались, Джавад придумал отрабатывать штурм в условиях, приближенных к реальным. В качестве макета станции использовали свой же «Группер», в коридорах которого устраивали засады и ловушки те, кто не прошел отбор. На орбиту выводили одну из «Ремор» с десантом, со второй, вывешенной на край системы, Назар выдавал честно сформированную чутьем картинку – и начиналось главное веселье.

Конечно, это получался эрзац. Бойцы Фогельзанга и так знали свой корабль от ангаров до утилизаторов, менялись лишь перекрытые проходы и места засад. Но как мудро заметил Моди, «не использовать малую возможность – остаться совсем без возможностей». И сержант, и Ла Лоба полностью разделяли эту точку зрения, так что набеги на Encarnacion не прекращались.

Врочем, как известно, идеал недостижим. В какой-то момент Микко заявил, что «для наших условий у нас оптимальная готовность». Саймон вновь ощутил на затылке жадное дыхание колоссальной морской волны, зависшей перед последним броском. Тянуть дальше становилось бессмысленно.

День ждали, и день настал. Ла Лоба, Моди, Джавад, Назар и Саймон собрались в командной рубке, штурмовые команды – в расчищенном спортзале. Там же сидели и вяло ругались на «невезуху» резервные группы удвоенного состава. Магда, затянутая в броню, успела сначала поцеловать лоцмана, а потом отвесить подзатыльник – чтобы не кис. Вмурованный в экзоскелет Фэннинг, ухмыляясь, предложил было помощь с этим благим делом. Но потом встретился взглядом с яркой, глубокой, полной предчувствий синевой – и только осторожно похлопал по плечу тяжелой композитной рукой.

Операция Wolfsrudel[126] начиналась.

В последний момент, перед тем, как примериться и шагнуть, Саймон вдруг поймал себя на скользкой, до этого никак не дававшейся в руки мысли. Та вызвала такой прилив адреналина, что лоцману даже пришлось присесть на край загона и обхватить себя поплотнее – чтобы унять дрожь в коленках и пальцах.

– А что… – медленно, стараясь, чтобы не вибрировали еще и губы, ответил он на взгляды окружающих. – А что, если у них на станции есть собственный лоцман?

– Scheisse[127], – флегматично заметил Микко. – А не подумали. С другой стороны, я оцениваю вероятность как низкую. Участие лоцмана в антилоцманском заговоре… Плюс все время сидеть под полем подавления… Как я понимаю, оно прилично жрет вам мозги.

– Скорее, высасывает, – огрызнулся Саймон, постепенно приходя в себя. – Да, не вечер у камина с бокалом Glenlivet, но терпимо. Коллаборационисты же – явление не такое редкое. Назар, извини, речь не о…

– Я понимаю, – мирно ответил тот, сидя за тактическим проектором и прикрыв глаза.

Андроид вообще с начала этапа финальной подготовки почти не подавал признаков жизни, точнее, присутствия в материальном мире. Он сразу облюбовал упомянутое место в рубке и словно впал в летаргию на своем сиденье, медитируя на нечто, видимое и ощущаемое только им самим. Даже сейчас, когда он говорил, на лице шевелились только губы. Зрелище выходило жутковатое.