Тропа Крысиного короля

Королева громко вздохнула, откликаясь на это хриплое «а-ах», рубин опустился ниже, заливая карлика на операционном столе алым светом. Оливер толкнул один из артефактов в сети, и по нитям побежали искры.

Мия сжала руку Терри так, словно боялась утонуть, и только эта рука помогала ей удержаться на плаву.

Берайн содрогнулся всем телом, и с его губ сорвался жалобный сдавленный возглас. Гул ввинчивался в голову, становясь все громче, одна из нитей в сети лопнула, и Мия увидела, как мелко-мелко затряслись руки принца, вытягиваясь, изгибаясь под невозможными углами, удлиняясь.

Альвея прижала руку к губам. По щекам ее величества стекали слезы, но она их не замечала.

В воздухе повис густой запах крови. Послышался отвратительный влажный хруст, и кожа на руках Берайна треснула, выпуская новые пальцы. Рубин Крысиного короля трансформировал материю, превращая принца в нормального человека.

Вот затряслось тело, невидимые пальцы выкручивали его, как прачка простыню. Запах крови сделался нестерпимым, и Мия испугалась, что сейчас ее вырвет. Терри обнял ее, прижал к себе, не давая смотреть на торжество своего бывшего опекуна и его замысла, но она все равно видела, как меняется принц Берайн.

Оливер Гринн сумел-таки изменить природу. Убил множество девушек ради того, чтобы королева сейчас увидела перед собой не уродливого карлика, а обычного молодого человека. Наследника Солихальского королевства, своего первенца, который однажды наденет корону.

В зале сделалось тихо. Очень тихо. Мия осторожно отстранилась от Терри, обернулась к операционному столу и увидела, что Берайн уже не лежал, а сидел, свесив ноги и глядя на мать. Рубин неторопливо поднимался к потолку. По кровавой глади змеились трещины – величайшая драгоценность северной земли выполнила то, ради чего ее создали, и теперь была готова рассыпаться на кусочки.

Должно быть, Оливер Гринн захватит с собой парочку осколков. На память.

– Матушка… – прошептал Берайн.

К нему тотчас же бросились помощники: на плечи принца торопливо набросили одеяло и аккуратно пересадили в кресло-каталку, но Мия успела перехватить его взгляд, брошенный через плечо. Колючий, пронизывающий до самого сердца, он принадлежал не несчастному принцу, а Тристану Кейдну.

Мия узнала его.

Берайн улыбнулся краем рта, словно хотел сказать: «Я здесь».

Королева теперь плакала, не скрывая своих слез. На нее смотрел молодой человек – невысокий, невзрачный, заурядный.

Но он был человеком, а не ожившим древесным корнем.

– Получилось, – услышала Мия, и ей захотелось ударить Альвею по лицу, да посильнее. Она даже схватила себя за запястье правой руки. – Хвала Господу, получилось!

«Здесь нет господ, кроме меня», – откликнулся Крысиный король в ее голове, и рубин треснул и обрушился вниз кровавым водопадом.

* * *

Потом принца увезли из операционной, а Терри и Мию отвели в одну из комнат и на какое-то время забыли о них. Должно быть, это место служило для частных бесед за чашкой чая: всю обстановку комнаты составляли два кресла, низенький столик, инкрустированный перламутром, и камин – на его полочке не было ни единой традиционной фигурки. Мия рухнула в одно из кресел и уткнулась лицом в ладони.

– Поверить не могу, – услышал Терри ее шепот. – Господи, это…

Она не договорила. Терри подошел к окну, оно выходило в дворцовый парк, и он увидел стайку девиц, которые перебрасывались снежками. Должно быть, фрейлины ее величества. Одна из девушек посмотрела вверх, на дворцовые окна, и Терри замер – в ней было что-то от Сары. Может быть, темные волосы или поворот головы.

Он знал, что Сара больше не вернется. Призрак исчез, его сестра обрела покой. Один негодяй убил ее, соперничая с другим.

Убийств больше не будет. Королева Альвея получила свое. Теперь у нее был нормальный наследник – конечно, все это объявят торжеством науки, Оливер Гринн получит высшие государственные награды, деньги и, например, пост директора Академии или что ему там еще понадобится. Королева и принц дадут ему все, что он попросит.

– Тристан Кейдн вернулся в мир, – произнес Терри, не оборачиваясь к жене. – Мы с тобой открыли для него ворота на алтаре, кровь Матери Матерей вырастила камень в недрах гор, и дух Крысиного короля вошел в наследника престола. Северянин наденет корону Солихала.

Мия вздохнула.

– Сколько девушек они загубили ради этого.

– Они и больше загубили бы, – усмехнулся Терри. – Альвея сама бы перерезала им глотки.

Ему вдруг сделалось грустно. На какой-то миг Терри понял, что теперь в его жизни не будет ничего, кроме печали. Наверное, им с Мией стоит уехать из столицы как можно дальше, чтобы больше никогда не встретиться ни с королевой, ни с ее сыном, даже случайно, где-нибудь на прогулке.

Мир велик. Они найдут себе место.

– Интересно, знает ли она, кто теперь завладел ее сыном? – спросила Мия.

Терри обернулся к девушке. Она успела успокоиться и теперь выглядела строго, почти сурово. Он пожал плечами.

– Твой бывший опекун не производит впечатления идиота. Он не сказал ей правду о Крысином короле, просто выслужился перед двумя владыками. Теперь оба ему благодарны.

– А что потом?